Слуга Жнеца

Тем временем, гора поднялась еще немного. Рядом с верхушкой появился выступ и через несколько мгновений превратился в угловатую голову, размером небольшой дом. Брови как утесы, глаза сверкают драгоценными камнями.

Голова плавно повернулась, издавая оглушительный грохот, и стала разглядывать Хранителей, которые все еще висят на склонах.

Потом прозвучал голос, похожий на рокот камней:

– Слезайте с меня. Зачем залезли?

Теонард перехватился в сотый раз и прокричал вверх:

– Так ты не шевелись! Мы ж в лепешки расшибемся!

– Хорошо, – прогудел тролль.

Гора моментально перестала дрожать. Теонард на дрожащих руках пополз вниз, а когда спрыгнул на землю, и проковылял к остальным, Страг оказался уже там бодрый и свежий, словно не по горе лазил, а на прогулку ходил.

Глава вытер лоб, сделал несколько вдохов, стараясь успокоить бешено колотящееся сердце и сказал:

– Ты чего такой довольный?

Страг распрямился и ответил весело:

– Давно не упражнялся. Прям соскучился. Что ли с Грагрхом договориться, чтоб иногда лазить по его скалам?..

– Мы за другим пришли к Грагрху, – отозвался Теонард и обернулся к горе.

Та снова задрожала, по камням пошли трещины, а когда порода разошлась, из скальника выступила громадная фигура тролля. Освещенный бледным светом камень кажется синим, а глаза сверкают, будто внутри головы горят сотни свечей.

Он плавно захрустел шеей, плавно перекатывая голову, из трещин посыпались мелкие блестящие крупинки. Когда одна из них подкатилась к ногам Селины, та подняла и поднесла к глазам.

– Как красиво, – проговорила она мечтательно.

Гном, стоящий рядом, произнес нравоучительно:

– Это изумруд, в сланцевых пачках частенько бывает. Ценный камень. Самые красивые травянистого такого цвета, прозрачные. Чтоб без пузырьков и полосок. Такой можно продать за… За много.

Ихтионка сжала камешек в ладошке и прижала к груди.

– Не буду я его продавать. Ни за сколько. Он мне нравится.

Теонард, наконец, отдышался. Поправив на груди амулет и осколок под воротником, вышел вперед, пока тролль неспешно разглядывает себя, словно эти маленькие букашки могли испортить благородный вид его камней.

Глава задрал голову и проговорил громко:

– Грагрх! Мы к тебе по делу. Не хотелось будить, но тут так вышло, что нам всем грозит опасность.

Каменный тролль наклонил голову со звуком перетирающих муку жерновов.

– Опасность, это плохо, – сказал он рокочуще. – Опять огненные собратья?

Теонард покачал головой.

– Нет, – ответил он. – На этот раз солнечные эльфы.

– Эльфы? – удивился Грагрх.

– Да. Может разразиться война, в которой погибнут многие, в том числе и жители Цитадели. Мы провели совет. Извини, что не позвали. Точнее, позвали, но тебя очень сложно разбудить.

Грагрх поднос громадную ладонь к лицу и с силой потер, вниз посыпались мелкие камешки.

– Кто мне в нос огонь положил? – спросил тролль медленно.

Хранители разом указали на ворга. Тот молча разглядывает камешек, который подобрал после того, как каменный гигант раскидал их по территории. Когда заметил, направленные на него взгляды направленны, особенно Грагрха, который не всегда понятен – то ли уснет сейчас, то ли кулаком прихлопнет, Лотер развел руками.

– Уж извините, – сказал он. – Кто ж знал, что это нос. К тому же там темно, как… Не при женщинах будет сказано. Главное, разбудили.

Теонард кивнул.

– Да, – сказал он. – В общем, было решено применить Золотой Талисман. Мы проголосовали, но мнения разделились. Для того, чтобы защитить Цитадель не хватает только твоего голоса.

Эвриала с негодующим лицом выступила вперед. В свете месяца кожа кажется белее снега, словно состоит в родстве с солнечными, и только отсутствие острых ушей говорит об обратном.

– Это не честно! – проговорила она. – Ты специально говоришь так, чтобы он принял твою сторону.

– Тогда скажи сама, – мрачно произнес Глава. – Скажи правильно, о том, что на Цитадель движется войско солнечных эльфов, а прямо сейчас к нам идет командир отряда с требованием предоставить посла, которого у нас нет.

Эвриала закусила губу и отвернулась, Аэлло подошла к ней и проговорила что-то успокаивающее. Горгона глянула на Теонарда искоса.

– Это не справедливо, – произнесла она. – Так нельзя…

– Я забочусь, прежде все, о благе Цитадели и всех, кто пришел сюда за защитой, – сказал Теонард. – Нельзя позволить, чтобы пострадали те, кто вообще не причем. Если силой Талисмана уничтожим солнечных эльфов…

– То другие эльфы этого не простят! – выдохнула Эвриала.

Глава выдохнул и проговорил терпеливо:

– А кто, скажи пожалуйста, пойдет мстить? Темные? О них давно не слышали, вообще сомневаюсь, что остались. Ну, пусть и остались. Вряд ли из своего Разлома вылезут. Лесные? Так их город превращен в Чумной лес, им не до мести. Еще какие-то? Пока до них дойдет весть, мы так устроимся, что станем неприступны.

Эвриала колыхнула крыльями и попыталась возразить:

– Я слышала, что город лесных…

Но Теонард оборвал.

– Некогда, Эвриала. Я понимаю, ты живешь у Каонэль, она приютила тебя и Аэлло. Вы к ней привыкли. Но Каонэль не солнечная, и вообще мы все ее воспринимаем не как эльфа, а как… Каонэль.