Слуги милосердия

Экалу сказала из командной рубки:

– Мы – в Призрачной системе. Лейтенант Тайзэрвэт, можете приступать.

– Благодарю, лейтенант, – отозвалась та из своей каюты.

Дверь моей каюты открылась, и вошла Сеиварден. В форме.

– Разве вам не следует находиться в медчасти? – спросила я.

– Меня выпустили из медчасти, – ответила она самодовольно. Села рядом со мной на койку. Оглядела крошечную каюту, бросила взгляд на дверь и, уверившись в том, что Калр Пять нет поблизости, подтянула ногу в ботинке, чтобы сесть, скрестив ноги. – Три минуты назад. И я – не на препаратах. Я сказал врачу, что больше в них не нуждаюсь.

– Ты пойми, – я следила отчасти за Тайзэрвэт, которая сидела, скрестив ноги, на своей койке с закрытыми глазами и устанавливала через корабль соединение с ретранслятором, – именно препараты вызывают ощущение, что тебе нет больше в них нужды.

В каюту Тайзэрвэт вошла Во Девять, тихо мурлыча: «О дерево, съешь рыбку».

Рядом со мной на моей койке Сеиварден быстро придвинулась. Потянула слегка за рукав куртки, будто поправив. Прильнула ко мне.

– Ты и доктор. Я уже знаю. Я уже делал это прежде, помнишь?

– И с успехом.

Мое плечо ощущало тепло плеча Сеиварден. Личный состав подразделений – во всяком случае, те солдаты, что не находились в командной рубке, только начинали прислушиваться к официальным выпускам новостей и смотреть их. Меня окатывали их злость и негодование, к которым примешивался стыд, – в конце концов, они были радчааи. И власти Радча обвиняли их в предательстве.

Забывшись, Сеиварден издала «ха!», ее это явно забавляло.

– На сей раз все прошло не так плохо. Прежде всего, я продержался гораздо дольше. И я так и не принимал кефа. Ну ладно, я хотел. Но я не принял. – Я не стала напоминать, что, как бы ей ни хотелось, она не смогла бы этого сделать. – Я говорил об этом с врачом. – Она легла чуть ниже и положила голову на мое плечо. – Я не хочу менять одну зависимость на другую. И я довольно хорошо справился. – Несмотря на ее небрежный тон, она с опаской ожидала моей реакции.

– Корабль, – сказала я, – я понимаю, что ты делаешь. Но боюсь, лейтенант Сеиварден хочет от меня того, что я не могу ей дать.

Сеиварден вздохнула. Приподняла голову над моим плечом, чтобы взглянуть мне в глаза.

– Мы с лейтенантом говорили об этом, – сказала она за корабль. – Вы правы, она хочет того, что вы не можете ей дать. Но на самом деле любому, кто вступает с вами в какие бы то ни было отношения, придется отчасти корректировать свои ожидания. В конце фразы Сеиварден слегка хмыкнула. Снова опустила голову на мое плечо. – Мы с кораблем говорили об этом.

– Когда вы сидели на препаратах и все казалось прекрасным?

– Главным образом до этого, ответила она поразительно спокойно. – Послушайте, я в любом случае не получу того, чего мне хочется. Побыть может, мне достанется хоть чуть-чуть, вот так. – Она смущенно заколебалась, а затем продолжила: – Может, между вами и кораблем и мне осталось чуток. Кораблю я нравлюсь, верно? Он так сказал. И вы говорите главным образом о сексе. А ведь я могу получить его в других местах, сам по себе.

Экалу в командной рубке. Настороженная. Такая же разозленная и пристыженная официальными новостями, как и остальная команда. О Сеиварден она сейчас не думает, я в этом уверена.

Сеиварден вздохнула.

– Опять-таки я с этим не слишком хорошо справился, так ведь. – Очевидно, думает об Экалу. – Не знаю, что я сделал не так. Я по-прежнему не понимаю, почему она так расстроилась.

Она сказала вам, почему она расстроилась, – указала я. – И вы все еще не понимаете?

Сеиварден села прямо. Встала. Прошла в другой конец каюты и назад.

– Нет. – Встала, уставившись на меня. Немного взволнованная, но такой она не была уже давно.

– Сеиварден. – Я хотела, чтобы она снова села и прислонилась своим плечом к моему. Знаете, что происходит, когда люди говорят мне, что я не кажусь им похожей на вспомогательный компонент?

Она моргнула. Дыхание ее несколько участилось.

– Вы злитесь. – А затем, слегка хмыкнув, добавила: – Ну, становитесь злее.

– Вы никогда не говорили мне этого, хотя, я уверена, думали так.

Она открыла рот, чтобы возразить.

– Нет, послушайте. Вы не знали, что я вспомогательный компонент, когда я нашла вас на Нильте. Вы предполагали, что я – человек. С вашей стороны на самом деле было бы совершенно здравым сказать, что я не кажусь вам вспомогательным компонентом или что вы не видите во мне вспомогательный компонент. И вы могли бы даже воспринять это как комплимент. Но вы никогда не говорили мне этого. И думаю, никогда не скажете.

– Не скажу, – подтвердила Сеиварден, озадаченная и уязвленная, глядя на меня, сидящую на койке. – Я знаю, что это вас разозлило бы.

– Вы понимаете почему?

Она махнула рукой.

– Нет. Честно, нет, Брэк, не понимаю.

– Тогда почему бы вам тогда, – спросила я, лишь отчасти удивляясь, что она не разобралась сама, – не оказать такую же любезность Экалу?

– Но это не было разумно.

– А я, наоборот, – сказала я ровным, но напряженным тоном, – всегда совершенно разумна, насколько вы знаете.

Сеиварден рассмеялась.