Слуги ветра

— А я и не отказываюсь от своих слов. В споре рождается истина, мой друг. Идет война, противостояние. Побеждает сильнейший. Хитрейший, мудрейший! Вот как только он победит, так мы к нему и присоединимся.

— Без военных подвигов, без участия в самой битве наши заслуги не оценят.

— Не оценят, согласен, но капитан Брамир подсказал нам чуть ли не праведный путь! Мы не будем мешать спорщикам, напротив, будем помогать.

— Уверен, что капитан обойдется и без нашей помощи, — махнул рукой Балбаш. — Зачем ему мы?

— Как зачем! За мной стоят пятнадцать рыцарей! За тобой, Балбаш, стоит не меньше отборных воинов! Это не сила? Это не аргумент в споре?

— Что скажете, капитан?

— Правду сказать, господа, я и не рассчитывал на ваше участие, но коль скоро вы проявляете такой интерес, то стало быть, у нас есть тема для разговора и выяснения собственной выгоды.

— Вот! — закричал старик-чародей. — Вот то, о чем я тебе говорил, друг мой северянин! Южане не воинственный народ! Мы готовы решать дело миром! Но коль скоро кто-то не может поделить земли, титул и власть, почему бы, ничем не рискуя, не оторвать себе жирный ломоть от всего этого?

Перспектива, что только что замаячила перед замутненным, слегка похмельным умом угрюмого северянина Балбаша, не могла не радовать. С молодых лет живущий в нищете и в суровом учении, он был готов идти на любые договоры, лишь бы обеспечить себе достойное существование и заложить основу для будущего рода. Старик касарец однозначно намекал, что договор со мной даст больше выгоды, чем просто участие в резне, которую затеял Фарас.

— Тогда давайте обсудим все по мелочам. Какова наша доля и участие?

— Вы себе и представить не можете, господа, как я рад, что вдруг обрел таких благородных союзников. Не сомневайтесь в том, что я с честью сдержу данное вам слово и что договор со мной будет достоин ваших усилий.

Когда я отвернулся для того, чтобы отдать команде приказ прибавить парусов, я с удивлением заметил, что почти все, кто стоял рядом, смотрели на меня, ожидая результата таких сложных и витиеватых переговоров. Я не сомневался в их исходе, и прежде знал, что маги не хотят подставлять свои шкуры под чужие топоры, но именно я свел воедино ту мысль, которую они никак не могли сформулировать друг перед другом.

Фарас был явно недоволен появлением Гурымея в крепости, но выгнать мага он был не в силах. Член жреческого совета, который решил проявить такую активность в деле свержения прежнего королевского рода, был слишком могущественным союзником, и с его мнением приходилось считаться.

— Уже через полкамня мы подтянем к крепости Касс все наши катапульты. Как бы высока и неприступна ни была твердыня, я разобью ее до основания!

Маг устремил свой взор вдаль, изучая темную полоску горизонта. Смотреть на натянутую и заискивающую улыбку Фараса ему было не интересно. Самозванец из последних сил старался держаться достойно, так, как должен держаться, по его мнению, настоящий король.

— Я проявил несдержанность, уважаемый маг, был поспешен, но прошу меня простить, не ждал, что моим союзником станет верховный жрец южных храмов.

— Должно быть, тогда уважаемый понимает, что верховный жрец не будет попусту тратить свои силы и полномочия. Разумеется, что я связался с этим делом только потому, что намерен умножить жреческие земли в этих северных краях и утвердить среди этой дикости и ереси языческих представлений власть четырех алтарей. Внести истину в темные умы, введенные в заблуждение позорными текстами отступников, издревле находящих себе обитель в этих землях.

— Ну, разумеется, десятая доля всех завоеваний перейдет духовным отцам жреческого совета. В этом даже нет сомнений.

— Десятая доля, — подтвердил Гурымей, — все горные хребты Смартии в мое личное распоряжение. С князем Мехру я разберусь позже, пока он — важный союзник. Но он еретик и предатель, злобный дикарь, на которого нельзя делать ставку в новом королевском дворе. Позже я приращу его земли к своим. От Полхии не убудет, а я, в свою очередь, позабочусь о том, чтобы Валадария и Полхия установили крепкий союз.

— Мне показалось, или великий жрец намерен утвердить духовную власть и в южных землях?

— Ты идиот, Фарас! Твое место не на троне, а в овчарне! Я и гак полноправный правитель южных земель! Ничто там не происходит без моего согласия. Ни король Валадар, ни ублюдок его брат Асур-Валад не способны удержать власть в этом вертепе! Они развратные, жадные и ленивые настолько, что не в силах оторвать свои жирные зады от насиженных мест и утвердить власть на границе! Земли королевства тлеют. Без новой королевской семьи им не удержаться. Распадутся на мелкие графства, как уже свершалось!

— Вам видней, великий жрец, в любом случае я рад, что обрел в вашем лице поддержку храма четырех стихий, и готов всецело подчиниться воле духовенства. Для себя лишь хочу восстановить историческую справедливость и устранить опозорившего наш род отпрыска. Казна и корона, которые я смогу передать по наследству своим детям, вот все, что мне нужно!