Слуховая трубка

— А теперь мне пора, — сказала Кармелла. — Нас могут заподозрить, если мы будем слишком долго сидеть взаперти. Не упусти ни одной детали, готовясь к голодовке. Людей собери в полночь. Хорошо бы достать флаг с черепом и скрещенными костями. Факелы можно изготовить своими силами: надо намотать на ивовые ветки обрывки простыни и окунуть в масло. Лучше всего подойдет змеиное — очень стимулирует. Когда люди узнают, что две арестантки бродят на свободе, а все они могут умереть в страшных конвульсиях, то охотно поддержат твое предложение. Выбери в саду укромный уголок. Пчелиный пруд не виден со стороны дома и скрыт от глаз убийц. Такие действия можно расценить как мятеж, и если власти раскроют заговор, то могут применить пулеметы. Вам бы сильно помог броневик или даже небольшой танк, однако такие машины добыть непросто. Можно попытаться договориться с армией. Не знаю, дают ли они напрокат танки, хотя бы один старый, завалящийся у них наверняка есть. В любом случае собирать сходку надо с величайшей конспирацией. Лучше, чтобы твои соратницы надели капюшоны — тогда их не узнают, пока не поймают и не подвергнут пытке.

Этот совет Кармелла повторила несколько раз, а затем отбыла, дав мне последние инструкции: рассадить на деревья вокруг Пчелиного пруда снайперов, устроить тайные радиостанции и выдвинуть сторожевое охранение с тамтамами, чтобы они боем передавали закодированные сообщения.

Вскоре после мобилизирующего визита Кармеллы я встретилась с Джорджиной и поделилась с ней планами, опустив наименее практичные предложения подруги: танки, змеиное масло, секретные радиостанции и снайперов. Зато подчеркнула, что голодовка не только желательное, но и крайне необходимое мероприятие.

— Не придумала бы ничего лучше, — согласилась Джорджина. — Надо собраться сегодня вечером. Пусть каждая сделает вид, что после ужина, как обычно, идет домой. А когда Гэмбиты, ван Тохт и Наташа уберутся восвояси, мы выйдем из укрытий и встретимся у Пчелиного пруда.

— Лучше заранее проинформировать Веронику Адамс, маркизу, Кристабель и Анну Верц, почему нам необходимо собраться, иначе они могут проговориться Наташе и миссис ван Тохт, — сказала я. — Можно отказаться от ужина, сославшись на боль в желудке. Это станет хорошим началом голодовки.

Условившись на этом, мы разошлись сообщить другим дамам о наших планах.

Трапеза в тот вечер отличалась особенной мрачностью. К еде прикоснулись только доктор Гэмбит, миссис ван Тохт и Наташа. Измученная головной болью, миссис Гэмбит приняла аспирин и рано ушла к себе. А мы, остальные, сидели и наблюдали, как троица ест. Напряжение катастрофически нарастало.

— Я не собираюсь выяснять, почему вы все разом потеряли аппетит, — заявил доктор Гэмбит в конце ужина. — Скажу следующее: в нашем труде нет места истерическим жалобам. Психосоматические болезни убивают с такой же неотвратимостью, как физические недуги. Если вы сознательно позволяете нижним центрам овладеть организмом, то вскоре его настолько повредите, что это возымеет весьма серьезные последствия.

После этих слов он промокнул губы салфеткой, скатал ее и всунул в костяное кольцо. Мы все пользовались такими же. Миссис Гэмбит утверждала, что, если выкладывать каждый день чистые салфетки, из прачечной будут приходить заоблачные счета.

Вечерний отдых в холле длился не так долго, как всегда, и все вздохнули с облегчением, когда доктор Гэмбит позвенел колокольчиком, разрешая разойтись по домам.

Аббатиса смотрела на нас с сардонической улыбкой.

Луны в тот вечер на небе не было, но, к счастью, у каждой из нас были свечи, хранившиеся в домах на случай, если отключат электричество, что бывало довольно часто.

Когда мы собрались у Пчелиного пруда, было, наверное, полдвенадцатого. Обстоятельства были настолько необычными, что я почти не обратила внимания на все еще жужжавших над темной водой фонтана насекомых. Отметила какой-то спящей частью сознания и до сих пор сомневаюсь, что это было: может, акустический эффект от моей слуховой трубки.

Собрание я открыла перечислением фактов, которые затем подтвердила Джорджина. Получив печенье, все стали обсуждать услышанное.

Все согласились, что голодовка — лучший выход из положения, хотя высказывались сомнения, сколько времени удастся продержаться в живых на моем печенье.

Чтобы справиться с вечерней промозглостью, я принесла термос со сладким портвейном, и мы раз за разом пускали его по кругу. И провели бы приятный вечер, если бы не угроза голода.

— У меня есть тоже запасы сладкого печенья, — сообщила Кристабель Бернс. — И я с радостью поделюсь им на благо общества. Я предвидела, какими голодными мы придем с ужина, и принесла в карманах по одному печенью на каждую. Запас был маленьким — больше не хватило. Хорошо, что у миссис Летерби нашлось шоколадное печенье, оно очень питательное. Нам придется продержаться на голодном пайке какое-то время — во всяком случае до тех пор, пока доктор Гэмбит не образумится и не выгонит из нашего заведения Наташу и миссис ван Тохт.