Слушай Луну

«Sein Name… – начал он. – Его имя Гюнтер, Гюнтер Штайн. Aus Tübingen[28]. Я тоже оттуда. Тот же город. Он был самый младший на нашей лодке. Всего девятнадцать. Sein Bruder… его брат, Клаус, его тоже убили, в Бельгии. У его матери больше нет сыновей».

По-английски он говорил не слишком уверенно, пересыпая фразы немецкими словами, бо́льшую часть которых я не понимал. Себя осмотреть он дал мне с большой неохотой. Даже при беглом осмотре было абсолютно ясно, что он озадачен и сбит с толку, а также напуган толпой зевак, которая уже слегка утихомирилась, но все же была настроена по отношению к нему довольно недружелюбно. Кроме того, он был явно обезвожен и ослаблен и с трудом держался на ногах. Все его лицо было покрыто волдырями и местами шелушилось от долгого нахождения на ветру и солнце.

Дядя Билли, который, как я уже знал по опыту, был человеком исключительно застенчивым и нелюдимым, ни за что не позволил бы мне себя осмотреть, тем более на глазах у такого количества народу. Поэтому я просто задал ему несколько вопросов, при этом внимательно за ним наблюдая. Он тоже проявлял явные признаки истощения и переохлаждения, но держался молодцом. На мои вопросы, как я и ожидал, он отвечал, ни разу на меня так и не взглянув, короткими, отрывистыми фразами, своим обычным бесцветным голосом и с ничего не выражающим лицом. Но, несмотря на все это, мне все-таки удалось составить по его словам приблизительную картину того, что случилось в море. Насколько я понял, в нескольких милях к югу от Силли «Испаньола» угодила в полный штиль и начала дрейфовать по течению. Однажды утром дядя Билли проснулся оттого, что его кто-то звал.

«Сначала я решил, что мне померещилось, – поведал он мне. – Но оказалось, что нет».

Он заметил неподалеку спасательный плотик с двумя моряками и взял их на борт. То ли он не понял, кто они такие и откуда, то ли его это не волновало. У него еще оставался небольшой запас воды, которым он поделился со спасенными, но запас был очень скудный, и вскоре ее не осталось совсем. Еда тоже кончилась.

«Один из моряков умер, – сказал Билли. – И я расстроился. Он был совсем мальчик, как Альфи».

После этого он сказал, что не желает больше об этом говорить, потому что это его расстраивает, и добавил, что хочет поскорее вернуться домой, потому что соскучился по Мэри, Джиму и Альфи.