Слушая животных

Больше мне говорить ничего не пришлось. Моя национальность оказалась огромным плюсом, потому что консьерж был моим земляком. Мы немного поболтали, а потом я спросил о том, для чего приехал: не знает ли он, в каком номере солист группы Depeche Mode Дэйв Гаан чуть не покончил с собой? Я знал, что рискую: парень мог рассказать мне что угодно, и я бы поверил. Он мог продать мне любую фантастическую историю, но оказался самым искренним и приятным человеком. Когда он ответил: «Да!», он светился, как настоящий триумфатор! Подойдя к стойке регистрации, он спросил, свободен ли этот номер. Мне опять повезло — номер был свободен. Я дал чаевые моему новому другу, заселился в номер и лег на кровать. Никаких особых вибраций я не ощутил, стены не излучали энергий тех, кто жил здесь раньше. Была ли это комната Дэйва? Я поверил — и предпочитаю верить до сих пор, — что так оно и есть.

А через пару дней в той же комнате мы начали работать над первой версией «Супервета». снимая кинопробу на балконе в окружении пальм. Несмотря на все мои усилия, я заикался, не мог нормально объяснить свои идеи и выступил, мягко говоря, посредственно. Я был обескуражен, расстроен и подавлен. После ухода съемочной группы я сел на кровать, и в голове зазвучали голоса моих старых друзей — Филиппа и Малкольма. Филипп мягко произнес: «Может, попробовать еще раз. как думаешь?» А Малкольм добавил: «На этот раз без кола в заднице!» Во время прослушивания я был как деревянный.

В Лос-Анджелесе я связался с еще одним продюсером через друзей моих друзей. Он пригласил меня к себе в Беверли-Хиллз. Я ехал в такси, пораженный царящей вокруг роскошью. Мы проезжали мимо безукоризненно подстриженных живых изгородей и роскошных особняков, а таксист называл мне имена знаменитостей, живущих здесь. Наконец он остановился и высадил меня возле нужного дома. Я нажал на звонок, назвал свое имя, и меня впустили. Пройдя по подъездной дорожке, я оказался перед внушительного вида особняком, где меня встретили бокалом превосходного шампанского, а потом провели в заднюю часть богато украшенного дома.

Вечеринка у бассейна была в полном разгаре. Я никого не знал, поэтому бочком прошел в бар и расположился там. «Как же далеко все это от фермы на болоте, где по колено в навозе я вытаскивал на белый свет телят!» — размышлял я, растерянно наблюдая за происходящим. Пока я, открыв рот, озирался по сторонам, возле меня присела элегантная дама с подтянутым лицом и восхитительной прической. Мы разговорились. Сначала я был сдержан, но мой ирландский акцент заинтриговал ее. Тем временем шампанское сделало свое дело, и я погрузился в царящее вокруг волшебство, создаваемое искрящейся водой бассейна и изысканными нарядами, мерцающими под лучами лос-анджелесского солнца. Очень скоро мы уже смеялись и шутили, как старые друзья. Наконец она спросила, откуда я знаю Дэнни.

Дэнни? Я был озадачен, потому что не знал никакого Дэнни. Парня, с которым я должен был встретиться, звали иначе. Сбитый с толку, я заколебался. Дама указала рукой в сторону бассейна. Там, излучая безмерную веселость и жизнерадостность, стоял человек, которого я тут же узнал.

— Так откуда вы знаете Дэнни де Вито?

Вот черт! Я ошибся домом! Меня охватила паника при мысли о разоблачении и позорном изгнании, поэтому, что-то невнятно пробормотав про фильм «Близнецы», я поспешил ретироваться, выскочив на улицу. Оглядываясь назад, я думаю, что нужно было воспользоваться этим случаем, особенно после того, как я узнал, что Дэнни любит собак и. возможно, помог бы мне. Но мои честность и смущение оказались сильнее. Я набрал номер, который мне дали, по полученным указаниям нашел нужный дом неподалеку и встретился с настоящим продюсером. К сожалению, безрезультатно. Я вернулся в Великобританию к своей работе. Так мне никто и не перезвонил. Расстроенный, но не сдавшийся, я с головой окунулся в водоворот хирургии и нового строительства.

Значительно позже, в начале 2013 года, я решил взять дело в свои руки. Возможно, в этот момент я просто наплевал на осторожность, учитывая напряжение, которое испытывал из-за предстоящих экзаменов. Я пришел к выводу, что надо создать собственный формат программы, сняв ее на камеру, чтобы легче было донести до продюсеров и телеканалов то, что я задумал. Когда мой старый друг, режиссер и оператор Джим Инклдон, с которым я работал над программами «Дикая природа СОС» и «Ветеринар-бионик», закончил очередной проект и освободился, я попросил его помочь мне снять новый пилотный выпуск. Я купил телекамеру RED высокой четкости, а он разбил свой лагерь в нашей клинике.