Служанка

В душе нехорошее предчувствие заворочалось, и я настороженно прислушалась.

— Не сомневайтесь, — отвечал второй. Его голос показался мне смутно знакомым, где-то я его уже слышала. — Сделаю все так, что комар носа не подточит, или, как в Стобарде говорят, никто запах крысы не учует.

— Смотри, если заподозрят…

— Обижаете! Никто не догадается. Порошок легко в вине растворится, через пять минут и следа не останется.

— Проследи, чтобы арн выпил.

— Не волнуйтесь. Лорд Штефан завсегда перед сном бокал иргинского пьет.

Я вспомнила стоящий на столе в спальне у арна графин с вином, и душу сдавило нехорошее предчувствие.

— Вот, держи.

За дверью что-то звякнуло.

— Сделай все, как нужно.

— Не извольте беспокоиться.

В коридоре послышались удаляющиеся шаги, а потом все смолкло.

Я вытерла о фартук вспотевшие ладони и задумалась. Арна снова пытаются убить. Мать-Создательница! И что мне делать? Рассказать дану Кражичу? Или попытаться самой злодеев выследить? Нет, самой нельзя. Если граф меня в своей комнате застанет, да еще и с отравленным вином, точно убьет. Лучше управляющего найти и ему все объяснить, а уж он пусть арну докладывает. Только бы успеть…

Я быстро набросала на бумаге то, что слышала, выбежала из комнаты и помчалась по коридору.

— Куда несешься, сварнова дочка?

Салта, будь она неладна, словно из-под земли выскочила. В руках у нее было то самое ведро с тряпками, что я Станке отдала. И как старшая успевает? Следит она за мной, что ли?

— Я тебе чем велела заниматься? — завелась злобная баба. — Ты почему в комнате у милорда не убралась?

Я попыталась знаками объяснить, что наведу порядок в покоях во время обеда, но старшая не обратила на мои объяснения никакого внимания.

— Что ты мне тут машешь? Опять самовольничаешь? — насупилась она. Красная родинка между ее бровями угрожающе дрогнула. — Делай, как я велела! И нечего умничать, тут и поумнее тебя найдутся!

Салта схватила меня за руку и потащила к лестнице.

— Вот же негодная девка, — на ходу шипела она. — Что ни скажи, все по-своему сделает! Никакого сладу с ней нет! Чего глазюками ворочаешь? У-у, лишманка!

Она тянула меня за собой, не переставая поливать отборной бранью, а я смотрела на ее короткую шею, на крупные уши с толстыми мочками, на трясущиеся от гнева щеки и представляла, что старшая неожиданно взлетает в воздух и оказывается далеко-далеко от Белвиля. Вот хоть в снежном Берцике, где кроме медведей да морских котов никто не живет.

— Все-то вас толкать и пинать нужно, чтобы вы работали, — без устали ворчала старшая. — Ленивицы!

Она запыхалась, но темп не сбавляла и вскоре уже стучалась в графскую спальню.

— Милорд? — приоткрыв дверь, позвала старшая и обернулась ко мне. — Видишь, нет никого, — буркнула она, втолкнула меня в комнату и вошла следом.

Я тут же увидела стоящий на столике графин с вином. Интересно, отраву уже успели подсыпать? Может, разбить его ненароком? Пусть уж лучше меня выругают и денег лишат, чем арн в эор отправится…

— Ну? Чего стоишь? — не унималась Салта. — Ждешь, что я уйду? Не дождешься. Я тут останусь, прослежу, чтобы ты убралась как следует. За вами, бездельниками, цельный день присмотр нужен!

Она сложила на груди свои толстые руки и злобно насупилась.

— Чего мнешься? Бери тряпку и начинай!

Мне не оставалось ничего другого, как взяться за уборку. Я сходила за водой, под пристальным взглядом Салты вымыла полы и протерла пыль, и уже собирала тряпки, когда дверь открылась и в комнату стремительно вошел арн. Создательница! Все-таки не успела…

— Что вы тут делаете? — уставился на нас хозяин. — Почему ты опять здесь?

Взгляд его остановился на мне, стал темнеть, наливаясь алой злобой, на руках когти появились.

Я торопливо поклонилась и указала на старшую. Вот и пусть теперь отдувается, с меня-то взять нечего, я приказ выполняла. А кто его отдал? Верно. Дурная баба.

— Я ведь, кажется, предупреждал, чтобы мои покои убирали, когда я обедаю? — обратился граф к Салте.

— Ваше сиятельство, так я думала, пока вы с гостями заняты…

Старшая побледнела. Видать, не ждала от хозяина такой отповеди, привыкла, что все под ее дудку пляшут. Забылась.

— Вы слишком много думаете, дана Салта, — резко сказал арн. — В то время как должны просто выполнять мои приказы. Это понятно?

Глаза его ярко полыхнули.

Старшая струхнула и сделала крошечный шаг назад, но потом опомнилась и попыталась улыбнуться. Только вот губы у нее дрожали, никак в угодливую улыбку не складывались, отчего лицо казалось жалким и старым. Видно было, что старшая боится — сильно, до одури, до мурашек. Но характер поганый и тут не давал покоя, не могла она замолчать да смириться, все норовила на своем настоять.

— Я спрашиваю, понятно? — снова спросил лорд Штефан и, подойдя к столу, налил в бокал вина, а меня будто холодной волной изнутри ударило. Мать-Создательница! А если отрава уже там?