Служанка

Раздумывать было некогда. Я шагнула вперед, будто собираясь ведро забрать, споткнулась о край ковра и, падая, зацепилась за арна, выбив из его рук бокал. А там и столик с графином не устоял. Правильно сестра Драгомира нас учила! Главное, верно рассчитать траекторию.

— Рагж! — выругался лорд Штефан, разглядывая растекающиеся по серому камзолу винные потеки. — Что ж ты такая неловкая? — посмотрел он на меня.

Как ни странно, злости в его голосе не было. Скорее, недовольство на произошедшее. И глаза снова синими стали. И мелькнуло в них что-то, за сердце взяло, в душу проникло…

— А я вам говорила, милорд, что девка бестолковая, — встряла Салта, обрывая мои мечтания. — Все у нее из рук валится, работать не любит, со старшими пререкается…

— Немая пререкается? — хмыкнул арн.

Он ухватил меня за ворот платья и поставил на ноги. Но не отпустил, продолжая крепко держать за плечо.

— Очень интересно, как ей это удается? — нажим стал сильнее.

— А вы не смотрите, что она говорить не может, вы, милорд, на глазюки ее бесстыжие взгляните! По ним все видать, все мысли ее непокорные!

Салта полоснула по мне злым взглядом и снова заискивающе улыбнулась графу.

— Вы бы, ваше сиятельство, разобрались, вернули убогую на ее прежнее место. Дан управляющий пока плохо тут всех знает, вот и этой неумехе должность дал, а она…

— Решения дана Кражича обсуждению не подлежат, — оборвал лорд Штефан старшую. — Как и мои. Вон отсюда. Обе.

Он махнул рукой, Салта понятливо отступила к двери, я двинулась следом, но арн неожиданно передумал.

— Хотя нет. Ты останься, — кивнул он мне. — Приберись тут.

Арн указал на мокрое пятно на полу, а потом отошел к окну, распахнул створки и высунулся наружу, словно ему дышать нечем было.

— Чего ждешь? — не оборачиваясь, уточнил он.

Я вернулась, сполоснула тряпку и принялась вытирать разлитое вино. Хорошо, что оно на ковер не попало. Интересно, успели в него отраву кинуть или нет? Как бы узнать? Жаль, что камня заветного больше нет… С маленьким кусочком саретуса, доставшимся мне от отца, я никогда не расставалась. До того самого злосчастного дня. Как бы он мне сейчас пригодился…

Граф тем временем отошел от окна, скинул камзол, за ним — рубаху и принялся рыться в шкафу, выбирая одежду. Мышцы его размеренно ходили под смуглой кожей, широкие плечи загораживали висящие на специальных пренах камзолы, штаны сидели низко, открывая поясницу и ложбинку ягодиц.

Я забыла об уборке. Распрямилась, да так и застыла, жадно разглядывая арна. У него было так много шрамов… Некоторые из них напоминали мне узоры того самого вироша, что вот уже пятый день перед глазами вился. А некоторые вызывали желание дотронуться, провести пальцами по белесым полоскам, попытаться их разгладить. И такая жалость душу скручивала, что хоть плачь! Это ж сколько раз его ранили? Наверное, только сейчас, глядя на лорда Штефана, я впервые отчетливо поняла, что он — воин. Нет, я и до этого знала, что арн — бывший командующий императорской армией, только вот не задумывалась, что это значит. Мне казалось, что лорд Крон в штабе сидел и оттуда указы раздавал, а получается, он своими руками победы добывал, наравне с обычными воинами. И все эти шрамы…

— Хватит на меня пялиться, — не поворачиваясь, буркнул арн, и я поспешно отвела глаза.

Как у него это получается? Чувствует он мой взгляд, что ли?

— Ты закончила?

Я кивнула и только потом сообразила, что арн не может меня видеть.

— Иди уже, — рыкнул лорд Штефан, и я поторопилась исполнить его приказ.

Дверь захлопнулась за мной с насмешливым скрипом. Тоже, кстати, странность. Когда в комнату входит арн, она открывается бесшумно. Будто знает, что хозяин вошел. А вот остальным не так повезло. Каждый раз звук меняется. То он унылый, то грустный, а то и устрашающий.

Я отнесла ведро в кладовку и пошла вниз, искать управляющего. В замке сегодня было шумно. Из Стобарда целая делегация пожаловала, все местное начальство во главе с наместниками, а с ними — слуги, четверо кучеров, стражники. Господа наверх пошли, в гостиную, а сопровождающие внизу остались и теперь на кухне чай с пирогами пили да со служанками заигрывали.

— Гляди, Мирос, какие тут девки ладные работают! — услышала я, проходя мимо двух здоровенных бездельников в форме городской стражи. — Слышь, красавица, ты на ярмарку в срединник придешь? Приходи! — не дожидаясь ответа, зачастил он. — На каруселях прокатимся.

Ага. Делать мне больше нечего! На ярмарке и без того есть чем заняться.

— Придешь? — круглое веснушчатое лицо парня расплылось в улыбке.

Я помотала головой и пошла быстрее.

— Ишь, гордая какая, — сквозь зубы процедил второй. — Думает, коли в замке работает, так может нос задирать. Ничего, и не таким рога обламывали.

В голосе его послышались злые нотки.

— Да ладно тебе, Мирос, — усмехнулся его собеседник и крикнул мне в спину: — Слышь, красавица, а я все равно ждать буду! У шатра со сладостями.

Я только головой покачала. Не нужны мне поклонники. Совсем не нужны. Мне о другом думать нужно. Вот куда управляющий делся? Ползамка обошла, а его нигде нет.