Служба Радости

— Да ну тебя.

Девушка махнула рукой и снова взялась за еду. Когда они проснулись, Манада прикончила уже два торта и одного жареного гуся, Жюбо прошел с девушками два круга. Но развлечения подошли к концу, белая комната побледнела, мертвые открыли глаза в лесу неподалеку от Благодарного.

* * *

Жюбо сразу встал и посмотрел на поднимающееся солнце. Манада перевернулась на спину, прислушиваясь к ощущениям. Вроде в желудке пусто. Впрочем, как может быть иначе? Она погладила животик через платье — плоский, как доска.

— Что, жалеешь? — усмехнулся мертвец.

— Да не особенно. А ты, тоже мне, ловелас.

— Ну давай еще на меня обидься и начни ревновать. Это же Сон, там все понарошку.

— Ревновать тебя? Больно надо.

— Вот и я про то же. Но, к делу.

— Ты не устал это повторять? — спросила Манада.

— Время бежит, надо действовать пока мы еще можем. Придется все-таки вернуться в город и расспросить продавщицу билетов.

— А почему? И почему ты вообще остановил поиск во Сне и начал… заниматься любовью?

— А ты, похоже, действительно обиделась. — Жюбо снова противно усмехнулся, Манаде захотелось вырвать у него глаза. По-другому навредить ему все равно не получится, а так хоть походит слепым, пока не восстановится. — Короче, не смог я их найти. Не такой я квалифицированный сновидец, чтобы отыскать сны таких людей.

— Каких таких?

— Не знаю, и это-то меня очень сильно нервирует. Понимаешь, тут такая же ситуация, как если бы мы попробовали увидеть сны Биатриче. Он колдун и может запутывать и Знание, и сновидения. Его Сны можно увидеть, но придется искать годами, и в результате найдешь не тот, что нужен. Примерно то же с Женей, Светой и Петей. Их сны путаются, прячутся за другими…

— А как же сны Вари и ее мужа? — удивилась мертвая. — Да и в Васины сны мы попали легко.

— Да. Я посмотрел несколько ее снов и его тоже, но как только хочу увидеть детей Васи — все. Ничего не получается.

— И что это все значит?

— Понятия не имею. Но, как бы то ни было…. Поднимайся, мы идем в город.

Спустя три часа, Жюбо и Манада уже разнюхивали вокруг галереи Светы. Ни охраны, ни стражей они не видели, да и зачем — все равно мастерскую Трохиной закрыли. Жюбо опять начал активно мять подбородок, Манаде пришлось даже шлепнуть его по руке, сказав, что от такого у него может соскочить скрепка. Они еще долго наблюдали, пока им не улыбнулась удача. Возможно, у курьеров еще остались вероятности, а может — халява привалила. Та самая билетерша вышла из-за угла и направилась к входу в галерею. Бабулька достала ключ, открыла входную дверь и скрылась внутри. Жюбо и Манада переглянулись, а когда девушка уже было пошла, мертвец остановил.

— Подожди, — сказал Жюбо.

— Чего? — спросила Манада нетерпеливо.

— В тот раз билеты покупал я, она могла меня запомнить.

— Да ты сейчас на себя не похож! Вон, нос кривой, глаза узкие…

— Все равно. Телосложение, походка, но, самое главное, — голос не изменился. Я, конечно, могу вырвать у себя часть горла, но это рискованно, тогда я, может быть, потом не смогу говорить нормально…

— Вот-вот. Ты лучше вообще бы молчал, — усмехнулась девушка.

— Очень смешно. В силу всего вышеперечисленного, предлагаю идти тебе одной.

— Хорошо. — Манада поправила плечики платья. — Давай нож, я вернусь через пятнадцать минут. Она у меня имена внуков выдаст…

— Какой нож?! Все, хватит оставлять трупы! Иди и просто поговори. На вот тебе денег, если не станет говорить, попробуй всунуть взятку.

— Идти, говорить, да еще и без ножа! — притворно расширила глаза девушка. Ну, насколько позволяла натянутая до предела кожа. — Ты сильно преувеличиваешь мои способности.

Манада хмыкнула, взяла пачку денег и пошла к галерее. Жюбо смотрел на уходящую фигурку с сомнением. От былого изящества почти ничего не осталось. Шею скрывал шарф — иначе становились видны складки; металлический штырь и кучу булавок прикрывают волосы. На ней столько слоев одежды, можно подумать, она не стройняшка, а любительница поесть эклеров на ночь. Едва просматривающаяся хромота на обе ноги завершала антураж. Она шла, как будто подчеркивая грань между жизнью и смертью; ходячий мертвец, пришедший в мир живых, чтобы забрать с собой недостойных. И в то же время, она прекрасна!

Манада уже подходила к входу, когда бабка вышла из здания. Она рассмотрела подозрительно девушку и буркнула:

— Галерея закрыта.

— Простите, но я ищу свою подругу Свету.

Светлое имя тут же разгладило морщины на лице старушки. Манада не знала — да и как она могла? — подойди она к бабушке в нормальном обличии: стройной рыжеволосой красавицы, а не мешковатой, похожей на проститутку, женщиной с натянутой кожей, Валентина Петровна ни в жисть не открыла бы рта.