Служебный гороскоп

Вот и сегодня утром они сидят с молодой женой на террасе возле огромной вазы со знаменитой коринфской росписью.

Жена, преданно глядя Сизифу в глаза, говорит о том, что ей страшно.

— Почему, Меропа?

— Люди перестали умирать.

— Но это прекрасно!

— Боги тебе этого не простят.

— Ты считаешь?

— О да! Они сочтутся с тобой за самоуправство. Ты вступил в конфликт с богами, Сизиф.

— Посмотрим, посмотрим. А пока взгляни на эти холмы. Тебе не кажется, что они плывут мягкими волнами в чистом влажном воздухе?

— Кажется, но мне страшно, Сизиф. Что-то с тобой произойдет. У меня плохое предчувствие.

— В такое утро со мной ничего произойти не может. Утро — мой верный советник. Ночью — да, даже вечером — допускаю, но только не утром.

— По городу ходят слухи, что Зевс взбешен твоей неявкой на тот свет и арестом Смерти. Он собирается прислать за тобой Ареса. Ты знаешь, кто такой Арес?

— Еще бы! Бог войны.

— Люди болтают, что он возьмет тебя за шиворот и отведет в преисподнюю.

— Не надо слушать сплетни, моя лапочка.

— Но ведь они боги, а ты простой смертный, хоть и царь. Я плохо сплю ночами, я прислушиваюсь к каждому шороху. Мне кажется, что дом наполнен шпионами, что они на каждом шагу. Я их чувствую кожей. Вот и сейчас у меня такое ощущение, будто нас кто-то подслушивает.

Сизиф смеется:

— Выбрось ты эту чушь из головы, голубка. Только стены имеют уши, а мы с тобой на террасе. Стен нет.

— Нас слышат, Сизиф. Посмотри под стол. Кто там?

— Посмотрел. Пусто. Только твои божественные ноги.

— Взгляни под кресло.

— Взглянул. Никого.

— Сунь голову в ту огромную вазу, что вчера поднесли тебе коринфские богачи.

— Смешно! С какой это поры шпики стали прятаться в вазах? Иди поспи, дорогая. Ты провела дурную ночь.

— Молю тебя, исследуй вазу. Иначе я не успокоюсь.

— Если ты настаиваешь…

Сизиф идет к вазе, всовывает в нее голову и громко кричит:

— Что такое? Проклятье! Там и в самом деле кто-то есть. А ну вылазь!

— Не вылезу! — раздался из вазы голос.

— Живо!

— Не вылезу, Сизиф. И не проси.

— Дай мне меч, Меропа. Я немного пощекочу этого мерзавца.

Ваза задрожала в испуге. Из нее показалась голова в шлеме.

— О боги! Кого я вижу! Ты ли это, Арес?

— Ну я.

Сизиф долго хохочет, взявшись за бока.

— Арес, с каких это пор ты стал богом чужих ваз? Как же ты туда забрался? С твоей-то комплекцией?

— Прикажут, куда хочешь полезешь, — бурчит Арес. — В любую щель всунешься.

— Да, измельчали нынче боги. В прямом и фигуральном смысле.

— Типун тебе на язык, Сизиф. Мы настолько велики, что можем стать какими угодно мелкими.

— Значит, тебя подослал Зевс?

— Выбирай выражения. Не подослал, а командировал.

— Почему же ты не вошел открыто в дверь, как подобает?

— Чтобы ты посадил меня на цепь, словно Смерть?

— Зачем тебя прислали?

— Плеяда тебе сказала правду: меня прислали освободить Смерть.

— Кому она понадобилась? Зевсу?

— Хотя бы. Став бессмертными, люди перестали бояться богов. Их нечем припугнуть. Они неуправляемы.

— А Зевс не пробовал править с помощью доброты и справедливости?

— Пустое! Ничто не заменит людям страх, Сизиф. Люди вышли из-под контроля. Они богохульствуют, они рассказывают о богах анекдоты. В открытую, на площадях поют про нас куплеты. Но больше всех лично я на тебя в обиде. Оставил ты меня без работы. Был я бог войны, один из первых, а теперь… Люди больше не воюют, и бог войны им не нужен. Я их понимаю: какой смысл воевать, если нельзя убить, если невозможно предать противника смерти?

Сизиф усмехнулся:

— Пусть воюют без смертельного исхода.

— Это игра, а не война. Приятно воевать, когда текут реки вражеской крови, когда тела со стоном падают направо и налево…

Вошел раб и доложил, что явилась группа граждан Коринфа.

— Впусти их.

На террасу поднялась группа степенных, хорошо одетых людей. Заслышав шаги, Арес втянул голову в кувшин.

Гости пошептались между собой и вытолкнули вперед Клеона, оружейника по профессии, главного поставщика многих армий. Это был тучный, лысый человек, мирный и трусливый.

— О наш славный царь Сизиф! Коринф славился своими шлемами, мечами, щитами. Их охотно покупали другие города, принося доходы мне и казне. Теперь спроса нет. Зачем оружие, если нет Смерти? Доходы упали. Резко упали.

— Делай бронзовые сосуды, переключись на амфоры.

— Э, Сизиф, какой от них навар?

— Кстати, Клеон! Поздравляю тебя с большим успехом. Тебе удалось освоить выпуск вазы с оригинальной начинкой…

— О чем ты, Сизиф? — покраснел Клеон.

Сизиф подошел к вазе, постучал в нее ногой:

— Эй, дружище, покажись!

Кувшин молчал.

— Если ты не покажешься, я велю Меропе принести кипятку и вылить его в вазу.

Внутри ее что-то заохало, заухало, заныло, и, будто бог из машины, показалась черная бородатая голова с растрепанными, жесткими волосами. Глаза безумно вращались по часовой стрелке.

— Арес! Сам Арес! — раздались испуганные голоса.

Сизиф усмехнулся.

— Хорош гусь! Вот бы сейчас увидала этого храброго вояку его супруга, вечно юная, вечно прекрасная Афродита. Уж она бы от души посмеялась. Так откуда взялась эта начинка, Клеон?

— Я не знаю… Я не ведаю… Уж не подозреваешь ли ты заговор с моей стороны?