Служебный гороскоп

Подставив под него плечо, Сизиф преодолел первые метры, может быть, самые трудные. Ноги не находили опоры, грудь тяжело вздымалась. Где-то на половине пути он едва не упустил камень, но успел лечь под него. Остальной путь он преодолел, призвав на помощь щемящий душу образ волоокой жены — красавицы Меропы. Он катил руками, плечами, головой, боком, спиной, пядь за пядью, с упорством муравья все вверх и вверх. Когда до вершины оставалось совсем чуть, силы окончательно иссякли. Сильно болел низ живота, мышцы стонали, словно канаты корабля в бурю, Сизиф думал, что умрет на вершине. Внизу стояла стража и потешалась, подавая глупые советы.

— Сизиф пошел в гору! Ха-ха-ха!

— Сизиф, попробуй катить задним местом. Оно у тебя самое сильное.

— Сизиф, а если попробовать языком? Он у тебя такой длинный, обвяжи им камень, будто веревкой, и тащи за собой.

Насмешки придали ему злости, а злость силы. Одним рывком он впихнул камень на вершину и закричал на весь мир:

— Я вкатил!

В этот миг не было человека счастливее! Он победил камень! Он победил судьбу!

Однако камень тут же сорвался и, подняв облако пыли, помчался вниз. Стража в испуге разбежалась.

Спустившись вниз, Сизиф слегка отдышался и вновь подставил камню плечо. Он не предался стенаниям и не попросил пощады. Он презирал своих палачей.

Со временем Сизиф привык к этой работе. Катил и катил камень, а когда пообвык и присмотрелся, то сочинил обращение к богу Аиду в полном соответствии со своей врожденной предприимчивостью.

«Многочтимый Аид! — писал он. — Нельзя катить всю жизнь камень по старинке, нужны нововведения. Подъем на гору занимает у меня сейчас 10 минут, спуск 30 секунд. Итого весь цикл — 10 с половиной минут. Но это очень много, если учесть, что в одну минуту в Древней Греции рождается добрая сотня младенцев, спускается со стапелей три корабля, куется полсотни мечей, выделывается три тысячи литров вина. Такова цена минуты. Необходимо сократить цикл подъема и спуска камня. Резервы имеются, они в ускорении спуска. Я прошу выдать мне камень тяжелее теперешнего на 10 килограммов, и тогда он будет скатываться с горы быстрее на целых пять секунд. Таким образом, я сделаю за смену не 50 ходок, как сейчас, а 60».

Заявка долго ходила по инстанциям вверх-вниз, вправо-влево, вся была исписана вдоль и поперек красными, синими, желтыми чернилами. «Рекомендовать», «Внедрить», «Обосновать», «Извлечь рациональное зерно».

Вскоре Сизифа вызвали в руководящий чертог к Аиду. Бог того света сказал:

— Мне нравится твой беспокойный, пытливый ум. Итак, ты требуешь выдать тебе камень тяжелее? Что ж, это твое законное право требовать себе казнь тяжелее, чем предписана богами. Мы не сковываем инициативу. Однако вот что сомнительно: выиграешь ли ты драгоценные секунды, если камень будет тяжелее? Я понимаю, я не настолько глуп: он спустится быстрее, но ведь и поднять его труднее, значит, путь в гору ты проделаешь медленнее. Таким образом, на подъеме ты потеряешь время, выигранное при спуске. Так?

— Конечно. Выигрыш будет только в том случае, если ты дашь мне помощника.

— Гм… Помощника… А как это будет смотреться с юридической стороны. Не явится ли это нарушением наказания? Не облегчит ли твою работу?

— Нет, конечно. Ходок в смену будет больше, а значит, и с помощником я буду работать не меньше, чем положено приговором.

— Тогда какой смысл во всей твоей затее?

— А рекорд?!

— Ах, да. Рекорд, конечно же рекорд! Он нам нужен как воздух, чтобы встряхнуть все это болото — Тартар. А то эти каторжники делают свое дело как-то без энтузиазма, спустя рукава, нет творческого огня, задора, изюминки. Рекорд нужен. Он зажжет людей, воспламенит их сердца. Согласен. Кого хочешь в помощники?

— Поэта и философа Итиса.

— Гм… Но ведь он, так сказать, еще не здесь, еще на том свете…

— Ну и что? Тот свет, этот, все относительно. Когда я был жив, этот свет для меня был тем. А теперь тот этим. Или наоборот. Впрочем, я запутался.

— Я тоже. Хорошо, получишь философа. Я пошлю за ним Смерть.

И они стали работать вместе. Сперва философ Итис был плохим помощником, больше говорил, чем делал. На чем свет стоит крыл античное мировоззрение, пантеистические взгляды, мифологию, жертвоприношения, храмовые порядки, тотемизм, фетишизм и посылал куда подальше всех богов, вместе взятых. Но потом пообвык в работе, и однажды они дали, как обещал Сизиф, 60 ходок вместо 50. Это был праздник для всего Аида. Всем выдали порцию амброзии, а Сизифу пришла персональная благодарность с Олимпа. Разрешили чуточку передохнуть.

Во время краткого отдыха они беседовали с философом Итисом о смысле жизни. Сизифа более всего угнетала бесполезность труда, но Итис уверял, что его друг заблуждается, труд не столь уж бесполезен.

— Восхождение к вершине само по себе способно наполнить жизнь смыслом. Вверх! Это не то что вниз. Мало ли на свете людей, которые за всю жизнь ни разу не достигли вершины. Когда ты там, вверху, пусть какое-то мгновение ты выше всех, выше своих тюремщиков, выше себя, ты возвысился над своей судьбой.