Служебный роман с чужой невестой

Честенер среагировал быстрее нас, спрятал Полю и Джулию за своими широкими плечами, а потом огромный Макс упал на пол, как подкошенный. Малышка звонко заплакала, Пелагея закричала, люди зашумели, заволновались, стали сталкиваться в кучи.

Сердце ёкнуло, я понял, что Катька отвлекла меня, а тот мужик Комара, и Еве угрожает опасность. Изо всех сил бросился к своей колючке, готовый закинуть на плечо и бежать, но вдруг ощутил острую боль в ноге. Выдрал из бедра короткую иглу и чертыхнулся. Бывшая жена не только отвлекла меня, но и вколола что-то. По телу уже разливалась мутная беспомощность, и я упал на одно колено, так и не дотянувшись до бабочки.

– Комар, – процедил я. – Берегись!

Говорун, который не отпускал Сергея, уже воткнул в его плечо шприц. Комаров, побелев, привалился к стене и плавно сполз на пол, а я, глянув на Еву сквозь сбитую от паники толпу, выкрикнул из последних сил:

– Ева! Беги!

Непослушными немеющими пальцами умудрился вытащить телефон, смог набрать цифру «один» и отправить Олби, как знак опасности высокого уровня.

Только бы успеть бы спасти Еву… Её тонкая фигурка затерялась в толпе тех самых, в костюмах…

Чёртова примета.

Глава 67. Ева

Пробуждение было горьким. Во рту будто взорвалась граната из полынной настойки. Я прижала руку к губам и перевернулась на бок, но увиденное выбило из меня тошноту, обдав холодным ужасом. Хотелось закричать от осознания, что жизнь преподнесла очередной кульбит и наказала меня.

– Проснулась? – Хилл сидел в кресле у окна, повернутый ко мне спиной, но я помнила его профиль и силуэт, потому что знала с детства. Худой, светловолосый, немного сгорбленный. И от его отрешенности стало жутко, до того, что мурашки табуном пробрались под слипшееся от пота платье и сковали меня холодом.

– Что я здесь делаю, мистер Джек?

– Ты у меня в гостях, – спокойно ответил Хилл, не повернувшись. Он ловил ладонью свет из окна, будто ничего не происходит, никто никого не украл и не угрожает, никто никого не убил... – Хорошее утро, не правда ли? Оливия тоже могла бы любоваться.

– Зачем вы... – Я едва могла говорить, но опасность осознавала, потому украдкой осматривала спальню – вдруг что-то поможет мне выбраться.

Здесь ничего не поменялось. Наши с подругой счастливые фото на стене: с гитарами через плечо, с ребятами из лицея в обнимку, потом танцы и вечеринки в универе. Десятки-сотни счастливых снимков. Над кроватью до сих пор растягивался белый тюль, что мы соорудили для прикола. Нравилось нам прятаться за тонкой пеленой видимой защиты. Только сейчас ткань посерела и покрылась пылью, а на постели явно несколько лет никто не спал – от нее несло старостью и прелой травой.

– Я хочу, чтобы ты знала правду. Это Дрэйк убил Оливию. Это он убрал ее с дороги, а...

– А я при чем? – Поглядывая на мистера Хилла, я осторожно приподнялась на локтях, но от снотворного, что мне вкололи, все еще мутило, голова кружилась, словно в нее набили сотни жужжащих дронов.

– Ты небольшая приманка, Евушка.

Джек повернулся, и я увидела его идиотскую счастливую улыбку. Да он же социопат. Или свихнулся на почве смерти дочери и жены.

– Для Прэскота? – Я проверила ноги и руки, осмотрела платье. Все в порядке: крови нет, ничего не сломано, но все равно было страшно. Живот потягивало неприятной болью.

Я должна взять себя в руки и прекратить нервничать. Главное, выбраться отсюда целой и сохранить малыша. Мне уже всё равно, кто виноват во всем.

– Для Дональда, – яростно прорычал Хилл и встал. Ростом он был всегда ниже папы, но сейчас мне показалось, что он раздавит меня своей тенью. Мужчина навис так близко, что в лицо дохнуло тяжёлое дыхание, и тошнота подступила под горло. – Это он, тварь, все подстроил. – Мелкие брызги слюны окропили моё лицо. Как же это мерзко.

– Но зачем? – Я беспомощно отстранилась, вжимаясь в матрас.

– Оливия была беременна от него. Он не хотел огласки. Просто убрал с дороги мою девочку.

Я ещё отодвинулась и мельком оглянулась, чтобы найти выход. Я помнила, где была дверь, но уверена, что сейчас за ней стоят те самые амбалы, что вынесли меня со свадьбы.

Дэми! Боже, Дэми! А если это псих его убил?

Я задрожала и прикусила край ладони. Не паниковать. Не паниковать. Тише. Все еще не кончено.

– Вы Дэми не тронули?

– Поблюёт твой женишек пару часов. Выживет, – Хилл сложил руки за спиной и передвинулся к окну, освободив меня от тяжести своей тени и едкого хмельного запаха. – Надо же, какое солнце в день возмездия, – псих снова покачал ладонью в воздухе, будто пытался поймать тёплые лучи через стекло.

– Оливия была беременна? – Я искала возможность хоть как-то его отвлечь, задавала вопросы, которые по сути сейчас уже бессмысленны. – Она мне не говорила.

– И не говорила, что трахается с мужиком старше себя в два раза?

Я напряглась. Что-то такое было, ощущение, что она не договаривает, но подруга только загадочно улыбалась на мои вопросы и уверяла, что я зря беспокоюсь. У нас не было тайн друг от друга, а сейчас я поняла, как ошибалась.