Служение человечеству

— Видимо, за нанесение вреда вам, наследники, наказывает магия, — спокойно произнес Гиппократ, вбежавший на крик в кабинет. — Не уделите ли мне несколько минут?

— Если не попытаетесь на нас давить, уделим, — хмыкнул Гарри, устремляясь за целителем Сметвиком, которого знал еще по прошлой жизни, ведь именно он лечил Гермиону…

Они прошли в другой кабинет, выглядевший полностью функциональным. Гиппократ фиксировал движения детей, убеждаясь в том, что перед ним не дети, совсем не дети. Тяжело вздохнув, целитель сел в кресло, предложив садиться и наследникам семьи Бонам. Дело в том, что в требовании портретов действительно не было ничего необычного, с другой стороны, наследники действительно имели право дом не принимать.

— Могу я спросить, что произошло при посещении вами дома Бонам? — поинтересовался Гиппократ, не зная, как начать разговор.

— Аура ужаса, потом запугивание и легкое принуждение, — лаконично объяснил Гарри. — А у любимой сердце не в самом лучшем состоянии, так что можно сказать, нам нанесли вред.

— То есть просить вас дать им второй шанс бессмысленно, — заключил целитель Сметвик.

— Второй шанс будет лет через десять, — спокойно ответил мальчик. — Может быть. В конце концов, я не Дамблдор. Не вижу необходимости принимать дом и привязываться к этой стране.

— Я не буду вас переубеждать, — произнес Гиппократ, поняв, что именно произошло. — По словам портретов, это был сломавшийся голем, но раз вы говорите о подчинении, то история получается совсем другой.

— Мы уедем, — объяснил Гарри, прижав к себе неожиданно всхлипнувшую Гермиону. — Слишком много плохого с нами произошло здесь. Да хорошего… Только Гермиона, — мальчик очень нежно улыбнулся своей девочке.

— Вы помолвлены? — поинтересовался целитель Сметвик, считая, что девочку просто приняли в род, но ответ его обескуражил, поставив точку в разговоре.

— Мы женаты, — ответила девочка. — Так получилось.

Целитель Сметвик знал, что такое «женаты» в таком возрасте. Они все ошибались. Нарисованные Бонамы в оценке алчности юных наследников, его шеф — в оценке возраста, а он сам — в понимании сути этих людей. Кивнув, Гиппократ предложил проводить молодых людей. Они спокойно вышли, причем мальчик будто был везде, защищая свою жену от любых угроз, дошли до приемного отделения, где целитель Сметвик хотел уже распрощаться, когда что-то громко хлопнуло и на пол упала хрипящая девочка. Он только начинал движение, а Гарри и Гермиона уже работали, будто телепортировавшись.

— Бронхиальная астма, — проговорила Гермиона, взглянув на результат диагностики. — Аллергическая форма.

— Ага, — кивнул Гарри, воспользовавшись таскаемой с собой всегда аптечкой. — Ну же, дыши!

Девочка вздохнула и задышала спокойно, а Гарри наложил еще несколько чар высшего целительства, причем он явно понимал, что делает, это Гиппократ видел так же ясно, как и обоих детей. Он жестом остановил рванувшихся к детям коллег, внимательно слушая, о чем говорили Бонамы. Гарри объяснил пациентке, что с ней произошло и почему, порекомендовал и зелья, и маггловские средства, при этом он обходился с ребенком, перемещенным на кушетку, очень мягко, добро и как-то ласково, отчего девочка навскидку лет восьми сразу же перестала плакать и уже улыбалась, зажав в руке пергамент с назначениями. На этом Бонамы откланялись, оставив замершего целителя осознавать увиденное им чудо.

Часть 24

— А может, ну его, этот магический мир? — устало спросила Гермиона, когда они вернулись домой. — Вырастем, получим дипломы, будем детей лечить, а эти…

— Устала, моя милая? — спросил ее Гарри, усаживая себе на колени. — Понимаю, магия дает возможности, но с таким отношением…

— Да… — тихо произнесла девочка. — Сил моих нет… Да и так подумать, что мы хорошего видели в том мире? Тебя предавали, меня… — она всхлипнула, а потом, не выдержав, расплакалась.

— Хочешь, уйдем? — поинтересовался мальчик, обнимая свою девочку и чуть покачивая, отчего ей становилось легче на душе.

— Как же так? — пораженно сказала маленькая девочка. — Они хотят уйти от магов… Но… ведь… — она тихо заплакала.

— Ну что дети, доигрались? — появившийся пожилой человек вызвал у Мии и Творца одну и ту же реакцию: оба синхронно прикрыли попы руками, на что появившийся только улыбнулся. Он подошел к Тринадцатой и взял ее на руки, а девочка плакала.

— Я ведь как лучше… — донеслось сквозь слезы. — Чтобы хорошо было…

— Ну, малышка, подумай, какую ошибку вы сделали? — произнес державший ее на руках демиург.