Служители тайной веры

— Конечно, бери! Только пусть этот нож — против врагов будет! А как тогда — не надо! Настасье — поклон русский — низко-низко, и пусть Филиппу много-много сыновей родит! А ты, Василий, башка береги! Хороший башка. Жалко терять.

Другой такой не найдешь!

И, весело подмигнув, Сафат-мурза поскакал, не оборачиваясь, по Медынской дороге.

...Когда Медведев, простившись с Филиппом и Федором Лукичом, появился в своем имении, жизнь в Березках кипела вовсю...

Какие-то незнакомые люди тушили остатки обгоревших развалин, какие-то незнакомые женщины деловито таскали в широких бадьях воду, какие-то дети подбирали оружие и стрелы, разбросанные повсюду...

Медведев, никем не замеченный, прислонившись к срубу одного из недостроенных домов, наблюдал эту шумную, подвижную, энергичную толпу и лишь изредка видел в ней одно-два знакомых лица.

В большинстве здесь были мужики Бартенева и Картымазова, которые остались помочь жителям Березок привести в порядок разгромленное поселение, но были и какие-то вовсе незнакомые люди, которых Василий видел впервые, а главное, они — эти незнакомые люди — чувствовали себя здесь как дома...

И вдруг Медведев испытал горькое ревнивое чувство...

Все окружающие прекрасно знали, где что лежит, куда что класть и кого где искать, а он, дворянин великого князя Василий Медведев, владелец и господин Березок, ничего этого не знал... Он внезапно почувствовал себя чужим, одиноким и, в сущности, совершенно ненужным в этой бурной кипучей жизни вокруг, которая великолепно обходится без него...

Василий Медведев глубоко вздохнул и стал оглядываться в поисках кого-нибудь из своих людей.

— Не меня ли ты ищешь? — раздался рядом незнакомый приятный голос.

Молодой человек — незнакомец в серой одежде, выпачканной кровью и сажей, держал в руке клетку с голубями.

— Честно говоря — нет, — грустно улыбнулся Медведев. — Я ищу хоть одно лицо из тех, что я видал здесь, когда покидал это место. Но тебя я тоже хотел найти, чтобы с поклоном поблагодарить и узнать, кто пришел мне на помощь в трудную минуту.

— Господь Бог, — ответил незнакомец и протянул Медведеву бумагу с печатью

Во имя Отца и Сына и Святого Духа, Аминь!

Дворянину Василию Медведеву,

имение Березки на Угре.

Выполняя обещание, после долгих поисков наймы и посылаем человека, который, думается, придется тебе по душе. Отец Мефодий поставлен настоятелем храме во имя Пресвятой Троицы, что воздвигнется на твоей земле. С Отцом Мефодием отправлены нами антиминс, чтобы можно было служить Божественную литургию, а также добрые мастера — иконописец и двое зодчих для постройки храма.

Да благословит тебя Господь!

Приложил к сей грамоте свою печать Иосиф, игумен Волоцкий.

Медведев посмотрел на молодое, еще безбородое лицо священника и, чуть помедлив, сказал:

— Очень рад... отец Мефодий! Я впервые видел столь высокое искусство рукопашного боя. Где ты учился ему?

Священник слегка смутился и скромно ответил:

— Многое можно постичь, совершая паломничество к святым местам.

— Я восхищен — ты блестяще справился без оружия с пятью вооруженными людьми!

Отец Мефодий выдержал дерзкий взгляд Медведева со смирением, полным достоинства:

— Все в руках Господних, — сказал он.

Медведев сразу вспомнил, как он впервые услышал когда-то эти слова на этом же месте.

В мире нет ничего случайного...

Глава третья. Крест Ефима.

Вечер стоял летний, теплый, и Медведев собрал всех своих людей на большой поляне между развалинами дома и березовой рощей. Пришли все, даже тяжело раненных принесли на носилках, очень уж хотели они услышать, что расскажет хозяин, вернувшийся из долгого странствия, в которое превратилась маленькая ночная вылазка за дочерью Картымазова. То, что поход завершился успешно и Настенька спасена, все уже знали, знали и о гибели на чужбине Акима и Егора, любимых слуг, почти друзей своих хозяев.

Все, кроме Епифания, были перевязаны кровавыми тряпками. Клим Неверов лежал на животе, превозмогая страшную боль от ожогов, а Надежда постоянно меняла травы на его обгоревшей спине. Ивашко, их сын, тоже лежал рядом — у него была пробита стрелой нога, а Гаврилко с перевязанным глазом заботливо помогал матери ухаживать за отцом и братом.

Василий оглядел собравшихся.