Служу Советскому Союзу 2

Эту парочку смог срисовать всего в паре кварталов от ресторанчика, где мы сидели с Ангелой Доротеей. Моя спутница не обратила на них никакого внимания, а вот я уже успел оценить уровень опасности. Как сказали бы в моем мире о погоде — уровень опасности оранжевый.

Да-да. Не совсем страшно, но выпускать из вида нельзя. Я так прикинул, что стрелять по мне они не будут, так что даже не стал делать «маятник». Просто шел и ждал, когда же они себя обозначат.

И вот, я остановился возле каменного угла дома, в котором располагалась булочная и возле которой воцарился запах мягкой сдобы и чуть подгорелой хлебной корочки. Тот самый запах, который заставляет детей откусывать горбушку, когда они несут хлеб из магазина.

Я ждал приближения этой самой пары. Мужчина с блеклыми глазами и женщина, похожая на вяленую воблу. Они неторопливо приближались. Руки держали в карманах, но не сжимали, что могло означать как наличие оружия, так и отсутствие оного.

— Добрый вечер, — улыбнулся я как можно приветливее. — Мы уже расстались с девушкой, так что не должны потревожить ваш неромантический настрой.

— Молодой человек, — проговорила женщина таким жестким голосом, что из него можно было крутить колючую проволоку. — Мой муж говорил вам, что вы не должны общаться с этой девушкой, но вы не услышали его.

— Я прекрасно слышал его слова, — я позволил уголкам губ опуститься. — Но мне показалось, что эти слова были произнесены в шуточном тоне.

— Вам только показалось, — покачал головой мужчина. — Я произнес нужные слова, но ваши уши не готовы принять их.

— Что вы хотите? — вздохнул я, изображая уставшего от словесной игры человека.

— А вы вообще ничего не поняли? — подняла бровь «сушеная вобла».

— Я понял, что какие-то незнакомые люди пытаются разрушить отношения, которые ещё толком не успели завязаться. И почему я должен их послушать?

— Всё потому, молодой человек, что вы не пара этой девушке. Поэтому мы и считаем своим долгом предупредить вас заранее о возможном недопонимании, которое может вылиться в очень большие неприятности.

— О каких неприятностях идет речь? — нахмурился я в ответ.

Я не выпускал из вида другую сторону улицы, поэтому видел, как из-за другого угла булочной появился пожилой человек, неторопливо постукивающий палочкой по заснеженному тротуару. Он двигался в лучших традициях фильма «Крестный отец». Этакий неторопливый дон Корлеоне, который может держать в руках не только кошку, но и всю преступную часть города.

Седые волосы чуть выбивались из-под меховой шапки, глубокие морщины прорезали щеки, выделяя высокие скулы. Глаза были пронзительно голубого цвета и смотрели так пристально, словно выискивали точку поражения на теле собеседника. Строгое пальто лучше смотрелось бы с черным ремнем и двумя орлами на петлицах.

Двое моих сопровождающих словно подтянулись. Хорошо ещё не кинули зигу, но я не сомневаюсь, что им очень хотелось это сделать.

— Молодой человек, мне до последнего не хотелось выходить на сцену. Однако, товарищ техник Борис Смирнов с аэропорта Темплина, моё присутствие тут явно необходимо, — произнес мужчина.

Его голос словно проникал в отдаленные уголки сознания. Такой голос больше подходил для отдачи приказов, а не для запугивания одинокого советского солдата возле булочной.

— Вы узнали моё имя? — нахмурился я. — Да кто вы такие?

— Борис, вам нужно знать только одно — вы больше не должны встречаться с этой девушкой, — ответил мужчина. — Вы ей не пара и ваша встреча…

Ну что же, тут могут быть два варианта развития событий — я могу показаться испуганным и согласиться с этими тремя, а могу…

— А не пошли бы вы трое куда подальше? Кого вы испугать пытаетесь? Я таких как вы на херу вертел! Да вы в край…

Да, я выбрал второй вариант. Всё-таки лучше сразу спровоцировать, чем потом тянуть кота за яйца и поймать удар по башке где-нибудь в подворотне. А тут, хоть и вечер, но вряд ли станут нападать прилюдно. Просто мне сейчас будет разъясненно, что…

Хак!

Пожилой мужчина резко ударил меня в «солнышко». Это было настолько быстро, что я едва не пропустил его.

Только в последний миг успел напрячь пресс и сгладить силу удара. Надо сказать, что удар у пожилого мужчины был поставлен просто отлично. Или бывший боксер, или один из тех, кому очень нравится бить людей. Ударил точно, почти без размаха. Можно даже сказать — провел удар филигранно.

Конечно же я согнулся, закашлялся и позволил пожилому мужчине повторить удар, только теперь с моей челюстью. Если бы челюсть не расслабил, то минимум поймал бы легкое сотрясение мозга. На этот раз я рухнул на колени.

Пока я изображал человека, которому очень нравится болтать головой, кашлять и елозить руками по снегу, я наблюдал за двумя преследователями. Мужчина с блеклыми глазами и вобла смотрели на меня равнодушно, как на кусок старого говна на обочине дороги. Пожилой разминал пальцы в перчатке.

Мда, а если бы он ударил меня палкой? Тогда я успел бы подхватить выбитые зубы прежде, чем они упали бы в сугроб?