Служу Советскому Союзу 3

— А теперь слушай внимательно. Ты ещё десять секунд будешь стоять здесь, а потом проснешься. Ты забудешь про меня и мои вопросы, но будешь помнить только о том, что тебе понадобилось узнать задание по праву. Начинай отсчет. Раз…

— Два, — послушно проговорил Воронов.

Я же тем временем бросился прочь из арки. Когда он очнется, то для всех будет лучше, если не увидит меня рядом.

Что же, если всё завязано на Дамирове, то нужно будет наведаться к нему. Блин, как же силен Воронов — почти вышел из-под моего контроля. Надеюсь, что в связке с Зинчуковым мы сможем разговорить Дамирова лучше. Узнаем и про угон самолета и про непонятного Графа, чьё лицо похоже на лезвие колуна.

Глава 26

Что же, когда я вызнал тот минимум информации в пахнущей мочой арке, то поспешил обратно. Мне ещё предстояло попасть на тренировку Рахлина, чтобы узнать по поводу соревнований.

Добрался я вовремя. Да, пришлось домой заскочить и захватить форму, но добрался я четко к началу тренировки. Зинчукова дома не оказалось, поэтому расспросами никто не донимал. Правда, обеда тоже не было, но я привык обходиться кефиром и батоном. Студенту не привыкать перехватывать на бегу. А уж о студенческом аппетите ходят легенды…

Но между тем, обжираться я не собирался, всё-таки впереди тренировка, но углеводами закинуться не помешало. Они сгорят в пылу борьбы и перейдут в мышцы.

На тренировке Рахлин зачитал нам списки тех, кто войдет в соревновательную группу. Я немного позлорадствовал, когда фамилии Дамиров там не оказалось. Зато была моя фамилия, стояла неподалеку от Путина, Роттенберга, Черёмушкина.

Названные не могли сдержать улыбки. Всё-таки это было какое-никакое, а соревнование. Пусть и между вузами, но всё же!

— Вот и всё. Названным не расслабляться, а неназванным это будет примером — нужно лучше тренироваться и стараться показать себя, — сказал Рахлин, убирая список. — Соревнования через неделю, так что ещё есть время подготовиться.

В это время в спортивный зал зашла делегация из пяти человек. Их сопровождал Анатолий Собчак. В ответ на недоуменные взгляды, он помахал рукой:

— Занимайтесь-занимайтесь, мы с товарищами хотим посмотреть за тренировкой.

Губы Рахлина сжались в тонкую линию. Стоявший рядом Черёмушкин шепнул:

— Это из клуба «Динамо» и «Буревестник» пришли. Явно высматривают лучших людей…

— Хотят забрать к себе? — также тихо шепнул я. — Вербовщики?

— Ага, у нас так несколько человек уже ушло, — ответил Черёмушкин. — Колька Смирнов и Женька Матюхин…

— Тихо вы, — одернул нас Путин.

— Разогрев, Ротенберг! — буркнул Рахлин и двинулся к пришедшей делегации.

Аркадий вышел вперед и начал показывать упражнения. Мы повторяли за ним. Всё-таки не коситься на пришедших не получалось. Глаза у ребят сами собой съезжали на тех, кто наблюдал за нами.

Признаться, подобное я видел и у себя в роте, когда приезжали всякие-разные комиссии для смотра, а потом некоторым ребятам поступали заманчивые предложения. Пару раз мне предлагали по ящику коньяка за того, на кого падал начальственный глаз, но я отвечал, что «я не Себастьян Перейра, торговец черным деревом, и не решаю судьбу солдат». Да, говорил, что ребята выберут, то и будет. Захотят остаться со мной — так и будет. А если прельстят условия в других родах войск, то это их выбор. К слову сказать, ни разу ящик коньяка поставлен не был. Ребята выбирали остаться со мной.

После разминки начали проводить приемы и броски. Рахлин стоял рядом с делегацией и всё также хмурился. Судя по его лицу, разговор был не из приятных.

Ребята падали на татами, хватали друг друга за кимоно, вертелись и крутились, как заведенные волчки. Дамиров пытался не отстать от других, то и дело стрелял глазами в сторону пришедших, но на него как-то мало обращали внимание. Основными были те, кто был назван по списку.

Тренировка шла своим чередом. Мышцы скрипели, тела шлепали по татами, раздавались уханья и кряхтенье. В пылу борьбы я не упускал из вида переговаривающихся мужчин. Они продолжали внимательно наблюдать за спортсменами. А вот на Дамирова обращали внимания немного, что заставляло его хмуриться и злиться. От злости он совершал ошибки, отчего злился ещё больше.

Уже после тренировки к нам подошли мужчины из делегации. Один из них, представительный здоровяк с густой копной волос, произнес:

— Здравствуйте. Меня зовут Григорьев Владимир Александрович, ДСО «Буревестник». Заслуженный тренер РСФСР. Ребята, вы все большие молодцы. Все стараются и в каждом чувствуется стержень. Если бы я мог, то всех бы забрал к себе, но… В общем, не буду ходить да около. В результате тренировки я выделил троих из вас: Степанова Валентина, Путина Владимира и Орлова Михаила. Ребята, я предлагаю вам перейти в наше ДСО и тренироваться у нас. Вот так вот, напрямую, чтобы не были мои слова поняты превратно.

Воцарилось молчание. Такого прямого предложения никто не ожидал услышать. Лицо Анатолия Соломоновича скривилось, как будто он съел лимон целиком.

— Я хочу остаться в ДСО «Труд», — ответил Путин негромко.

— Извините, я тоже, — ответил я.