Слышишь, Кричит сова !

Косыря подумал - чего дураку в голову не взбредет, спросил: - Да как ты его ловить-то будешь?

Богдыня помолчал, подвигал бровями, полез пятерней в потылицу и пояснил: - А так!

- Как -так? Как в тот раз, что ли?

Богдыня подумал, согласился: - Знамо дело...

- Ну, а в тот раз как ты его поймал-то?

- А так,- неопределенно, но уверенно ответствовал Богдыня.- Раз - и поймал.

"Вот докука",- подумал Косыря, сказал: - Иди сам, Богдыня.

Богдыня не двинулся. Косыря снова досадливо скривился: "вот докука докучливая", сполз с бревна и полез через порог.

- Косыря, а, Косыря,- Богдыня не уходил.

- Нету меня,- забираясь на лежанку, откликнулся Косыря,- я у Черепана-горшечника.

- А-а,- обрадованно прогудел Богдыня,- пойду ш" ищу.

- Иди-иди.

Шаги протопали мимо порога. Косыря, не сползая с лежанки, потянулся, воткнулся глазом в дыру. Над Череч Пановым дворищем сизое облако - все жжет-калит корчаги Черепанушко. Богдыня косолапо топал вниз по косогору искать Косырю у Черепана.

- Иди, иди, змиев добытчик,- ухмыльнулся Косыря.

"Сапоги шить хочет,- подумал, мостясь на лежанке,как бы он сам с тебя сапогов не наделал". Косыря поежился - перед глазами встало: глазища красные с бычий пузырь каждый, из трех пастей пламя пышет, бока медные смотреть больно, хвостищем колотит-трясется... На что уж при одной ноге, а тогда Косыря быстрее коченега трехного в гонтину Святовидову махнул, полдня в подполе протрясся - не вернется ли, борони бог, сыроядец человеческий, чудище залесное.. За печкой прошуршало. Косыря прислушался, отплюнулся: "Опять спать не даст, нежить проклятая", сказал с надеждой: - Будет соломкой-то баловаться, суседушко. Передохнул бы, а?

За печкой насмешливо фыркнуло.

Косыря обозлился - не даст поспать, - Ну, погодь, доберусь до тебя...и тут Косыря едва не хохотнул - мысль набежала ну впрямь во спасение: не мешкая отодрал от ветошного корзна тряпицу, располовинил надвое и, бормоча "ну-кось возьми, выкуси", затолкал тряпицы в одно ухо, в другое, повертел головой, плюнул в сторону печки: - Кончилась твоя потеха, шуршило окаянное...

Медный краешек проснувшегося солнца медленно высунулся из-за тесно обступивших поляну сосен. Там и сям в темной траве, словно брошенные щедрой кистью, заалели, зажелтели яркие пятнышки - разбуженные прикосновением солнца, робко приоткрыли сложенные на ночь венчики горицвет, мяун-трава, ветрушка, потом враз, словно подожженный, заполыхал дальний край поляны распахнулись навстречу солнцу цветы медыни...

Волк, прислонясь к низко гудевшему валуну, молча смотрел на Змия. Тот, лениво сокращая и распуская кольцами хвост, тоже не торопился возобновлять продолжавшийся всю ночь неприятный и, главное, ненужный разговор. И тут волк спросил: - И все-таки как же тебя поймали?

- Э, не будем вдаваться в подробности,- глядя поверх волка, нехотя рыкнул Змий.

- Отчего же?

Змий свил кольцами хвост, резко распустил, хлестнув по земле, ответил не сразу: - Закон роботехники. Не причинять вреда человеку.

Пришлось ждать, когда можно удрать без вреда.

Волку почудилось сожаление в словах Змия.

- Разве ты не знаешь, зачем мы сюда посланы?

- Знаю,- сказал Змий, лениво свивая и распуская хвост. Одна голова у него спала, другая на высоко поднятой шее бдительно озирала окрестности, третья беседовала.

- И ты, надеюсь, не забыл, что входит в твои обязанности?

- Многое входит,- туманно ответил Змий.

- Многое? Главная твоя обязанность охранять хронопередатчик. - Вот как? - лениво протянул Змий.- И это все?

- Все- жестко сказал Волк.- Для того тебе и придан облик известного нынешним людям чудовища. Только облик. А ты что делаешь? Вообразил себя настоящим Змеем Горынычем?

- Моей программой предусмотрена коррекция задания,- Змий изогнул шею, осмотрел себя.

- Коррекция предусмотрена в особых случаях, а их не было.

- Были. И есть.- Змий снова уставился на Волка. - И главный из них: сам факт нашего присутствия здесь.

- Наше присутствие имеет единственную цель: наблюдение.

- Цель - да. Но есть вещи, которые сформулированной цели не имеют.

- Это еще что? - Волк напрягся, анализаторы все четче сигнализировали: тревога, тревога, тревога...- Какие еще вещи?

- Эволюция,- высокомерно сказала сверху вторая голова. Первая подтвердила: - Да. Эволюция. Оказавшись в этом времени, мы тем самым включились в процесс эволюции. Как все, что существует здесь: люди, ветер,молния, зной, мороз и прочая и прочая... Короче, каждый из нас - фактор эволюции. Другой вопрос - насколько действенный. И вот это, в частности, нам тоже надо установить.

Волк слушал внимательно и, когда Змий умолк, сказал: - Что-то очень знакомое мне чудится в твоих мудростях.

Змий лениво шевельнул перепончатыми крыльями, подставляя первым лучам солнечные батареи.

- Мудрости не мудрости, но мы единственные, кто здесь обладает сознанием своего места и своих возможностей в эволюционном процессе.

- Скажи,- неожиданно спросил Волк,- зачем ты высушил озерцо Серебрянку?