Смайлик на асфальте

— Да-да, он не наш, — подтвердила блондинка. — Стоял немного в стороне — я думала, он просто отошел в сторону от вашей группы — а потом вдруг быстро направился прямиком к тому месту, где стояли девушка в зеленых джинсах и курчавый брюнет.

— Да, пёр как носорог прямо к ним. Но кто кого спихнул, я не видела, — добавила брюнетка и, повернувшись в Ольге, плачущим голосом потребовала: — Молчанова, ну будь человеком, признайся, это ведь ты?

— Уходим, — резко бросил Артём. Скользкая крыша — не лучшее место для выяснения отношений.

Ольгу пришлось поддерживать под руку, у нее подкашивались ноги. Дальбан шел сам — он уже вполне оправился.

Внизу Артём наскоро попрощался с экскурсантами, но они и сами не собирались задерживаться под дождем. Морис куда-то исчез, словно и не было его на крыше, хотя именно сейчас к нему поднакопились вопросы.

С трудом сдерживая бешенство, Артём почти бросился под проезжающее мимо такси, запихал Ольгу в машину и повез домой.

Горячий Дарджилинг с каплей коньяка сделал свое дело — Ольгу перестала бить нервная дрожь. Она даже стала походить на живого человека.

— Оля, вспомни, пожалуйста, как было дело. Кто тебя толкнул? Дальбан?

Она неуверенно покачала головой.

— Там, на мостках, был кто-то в черном?

Еще одно неуверенное покачивание головой.

— Оля, о чем ты наверху говорила с Дальбаном?

Теперь ответом было пожатие плечами.

— Я же видел, что вы какое-то время шли вместе, — не успокаивался Артём. — Вспомни, пожалуйста, это очень важно.

— Ерунду всякую, — вяло ответила Ольга. — Он о тебе расспрашивал. Давно ли я тебя знаю, ходил ли ты к психологу, был ли знаком с француженкой… Имя еще у нее такое, на парфюм похоже…

Ее клонило в сон. После выброса адреналина организм требовал отдыха.

Артём закутал Ольгу в одеяло и уложил на тахту. Приставать с расспросами к человеку, который в третий раз за несколько дней чудом избежал гибели, было жестоко. Зато пока она отдыхает, он сам может заняться расследованием. И начнет с француза.

Первым делом Артём позвонил в «Кемпински». К счастью, трубку на ресепшене взяла Катя, которая всегда ему симпатизировала.

— Катюш, что ты можешь сказать о месье Дальбане?

— Ничего предосудительного, — засмеялись в трубке. — Простыни вином не заливает, соседям спать дает.

— Приехал когда?

Девушка пощелкала мышкой и назвала дату: это было за день до того, как Ольгу чуть не столкнули под поезд.

— Еще, кажется, был в мае, подожди минутку, скажу точнее.

Еще одна пауза, на этот раз более долгая, и, наконец:

— Да, точно был, — она назвала даты. Затем ее голос зазвучал тише, будто она прикрывала трубку рукой. — Я его тогда и запомнила. В те дни у нас чэ-пэ случилось — умер один из вип-гостей. Никакого криминала не нашли, дело закрыли, но нервы нам помотали изрядно. Он тогда везде свой нос совал, все любопытничал. Одно слово — журналист.

Это она про де Вержи рассказывает, сообразил Артём. Он поблагодарил девушку и отключился.

Как бы вывести журналиста на чистую воду? Да и журналист ли он? Просто поговорить по душам за чашечкой кофе в баре «Кемпински» вряд ли получится после сегодняшнего. Нужно что-то особенное…

Телефон в кармане джинсов загудел, выдав несколько тактов рингтона.

— А не выпить ли нам пивка? — осведомилась трубка голосом Гарика.

Артём прикрыл дверь в соседнюю комнату, где спала Ольга, и с сомнением буркнул:

— Давай не сегодня.

— Ты работаешь? Нет? Так в чем дело? Дождь давно закончился, на улице сейчас отлично, солнышко вышло. Да мы недолго, так, по кружечке накатить.

Голос Гарика был каким-то странным. Артём не помнил, чтобы друг вот так когда-то его уговаривал. Обычно бывало наоборот, Гарик для всех друзей служил жилеткой, в которую можно излить слезы или яд. СПП — шутя называл себя Гарик — скорая психологическая помощь. Артём вдруг устыдился. Может, у него стряслось чего и ему нужно выговориться? Сам-то, случись что, первым делом звонил Гарику. Привык, что тот держит все в себе, не вываливая проблемы на друзей.

Гарик вообще был самым закрытым из друзей Артёма. И самым умным, начитанным. Но при этом каким-то невезучим, неустроенным. Закончить мат-мех универа с отличием и не найти хорошей работы? Безответно влюбиться и с тех пор не смотреть на других девушек?

— Ладно, встречаемся на Рубинштейна, — решился Артём.

— Отлично!

Будить Ольгу он не стал, оставил на столе записку, что ненадолго вышел к приятелю.

На улице действительно было очень хорошо, над головой больше не висела серая беспросветность, воздух радовал свежестью. Золотистые лучи вечернего солнца окрасили город в теплые тона, глубокие вечерние тени подчеркнули арки, балконы и лепнину на фасадах домов. Невысокую коренастую фигуру Гарика Артём заприметил рядом с цветочным вазоном, украшавшим вход в бар «Ватерлоо».

Друзьям повезло — как раз освободился столик на террасе. Гарик заказал для них обоих штраффе хендрик, но Артём после недолгого размышления остановил официанта, попросив принести что-нибудь не столь крепкое.

— Какой-то ты встрепанный сегодня, — хмыкнул Гарик. Его водянисто-сизые глаза смотрели внимательно, изучающе.