Смеющаяся Тьма. Книга 3

— Познакомиться с твоим мечом? — и поднес ближе к глазам орудие противника. Опешивший вояка бессмысленно сжимал и разжимал опустевшую ладонь.

— Неплохой меч, — заключил я. — Жаль только, что он достался такому хозяину, как ты, но ладно уж… Береги его, вдруг еще пригодиться.

И я бросил меч на песок двора перед ним. Вояка, пошатываясь, подкрался к мечу, погладывая на меня, потом решился, по-кошачьи цапнул оружие и бросился бежать, на последок выкрикнув:

— К… Колдун! Колдун! Будь ты проклят!..

Я усмехнулся. Проклинать меня? Ну-ну… Успехов.

— Рик! — ахнула Милена, выскочив на крыльцо. Следом за ней из дверей вывалился огромный сонный упырь.

Я улыбнулся и пошел ей навстречу. Она на секунду замешкалась, прижала руки к губам, а потом бросилась через двор. Но, подбежав ко мне, она остановилась, как вкопанная. Я сам осторожно обнял ее.

— Так вот где ты прячешься. Не скучно здесь?

Она замотала головой — нет, мол — и просто уткнулась мне в грудь. Через ее плечо я посмотрел на Ника.

Ник ждал. Он смотрел на меня прямо, не пряча взгляда, и я видел, что он меня боится — но убегать не станет. Я разжал руки, и Милена сама понятливо отошла в сторону. Я подошел к Нику. Какое-то время мы молчали.

— Ты пришел убить меня? — спросил он наконец. Голос его подрагивал.

— Нет. Я пришел спросить, что вы тут делаете. Все ведь уже в порядке. Вы можете вернуться.

Он посмотрел на меня с недоверием.

— Но как же ты… Я же…

Он не договорил, сглотнул.

— Что? — спросил я.

Он собрался с силами и выкрикнул:

— Я же хотел убить тебя! А ты… ты… что же ты делаешь? Зачем? — Я видел, как его здоровая рука сжалась в кулак. Я думал, он ударит меня — по лицу или в грудь. Но он сдержался. — Рик, я же пытался тебя убить!

Я пожал плечами.

— Но не убил же.

Он стоял передо мной, бледный, как полотно, с алыми пятнами на щеках. Дышал он часто-часто и смотрел на меня с бессильной яростью в глазах.

Самое интересное, я и вправду совсем не хотел его унизить.

— Ник, если ты так ненавидишь меня, можешь попробовать убить меня еще раз. Не обещаю, что у тебя все получится, просто вдруг тебе полегчает. Но, может, лучше пойдем отсюда? — я наощупь нашел ледяную руку Милены и некрепко сжал ее. — Я найду, чем тебя занять, пока ты долечиваешься.

И я подался в сторону, чтобы двинуться к воротам.

— И что, ты вот так просто повернешься ко мне спиной? — воскликнул Ник.

— А почему бы и нет? — спросил его я. — Лет через триста мы хорошенько посмеемся над всем этим.

Задолго до (5) Пердыстория

Из окон башни не было видно ничего, кроме неба. Даже если подойти к единственному окну: толстый слой облаков, похожий на шерстяное одеяло, скрывал то, что было внизу. Кажется, протяни руку, и пальцы достанут эту серую влажную шероховатость. Но до окна не достать, мешают прутья клетки. Да и какое это развлечение — трогать облака, если умеешь летать…

Небо никогда не менялось. Оно было таким постоянно, так что невозможно было определить ни сколько времени прошло, ни какое сейчас время суток — день или ночь. Лишь, приглушенные небесным одеялом, раздавались раскаты грома, облака изредка подсвечивали сизо-желтые сполохи — внизу была гроза. Лил дождь, безумствовал ветер… наверное. Здесь, в башне, было тихо. Так тихо, что можно было расслышать шипение, с которым горели, не сгорая, заговоренные свечи, выстроенные в несколько рядов вдоль стен единственной комнаты. Под потолком они образовывали круги. Но ниже эти ряды странно-неподвижных ало-оранжевых лепестков прерывались около окна да узкой низкой двери, за которой уже давно не было слышно никаких шагов.

Тишина давила. Стоило закрыть глаза, начинало казаться, что башня плывет — оцепленная огнями, плывет сквозь облака, покачиваясь. И клетки нет, нет этих ее странных прутьев, сделанных из человеческих костей, оправленных в металл, и там, далеко внизу, тоже ничего нет. И хочется, покачиваясь вместе с башней, плыть, плыть, плыть…

Когда глубоко внизу, в самом основании башни послышались шаги, их звук показался громче громового раската. Но прошло еще много времени, прежде чем узкую кованую дверь единственной комнаты на вершине башни открыли. Шагнув из темноты на свет свечей, визитер прищурился, но тут же заметил и клетку, и единственного пленника — и вот уже его руки крепко сжимают это бесшабашное белобрысое существо с шелковистыми темными крыльями, и прутья клетки — не преграда…

— Сложно было? — спросил пленник, когда его наконец выпустили из объятий. То есть, простите, ее — в клетке находилась девушка. Теперь, когда она не сидела, свернувшись посередине клетки, а стояла в полный рост, это было заметно.

— Да нет, — парень отступил назад, дернул головой, хрустнул шейными позвонками, улыбнулся. — Я только размяться успел, а они уже закончились. Ты как? Сильно досталось?

— Я никак, — девушка кивком головы указала на свечи. — Ничего из-за них не чувствую.

Парень оглядел комнату, брезгливо поморщился.

— Они сказали, что это для твоего же блага?

Девушка презрительно усмехнулась, уперлась кулачками в бедра.