Смеющийся Пеликен Наумов Евгений

перенести его с костра и поставить перед собой – достаточно было ему вытянуть в том

направлении руки.

Юноши жили как в сказочном полусне: едва пожелаешь какую- нибудь еду, как она тут

же появляется – лишние угадывали их желания. Они чувствовали каждое движение своих

гостей: как только хотелось лечь, тут же появлялась пушистая подстилка.

Яри все больше мрачнела, выходя из своего полога по утрам: она видела безвольных

юношей, перед которыми в неслышном танце кружились красавицы.

Айван тоже подпал под действие этой непонятной силы. Иногда стряхивал оцепенение

и говорил нерешительно:

– Что же, теперь пора ехать…

Кто-нибудь лениво отвечал:

– Мы… не отказываемся. Только… потом поедем.

Все с блаженными улыбками кивали головами.

И вот Яри заговорила звенящим голосом:

– А вы не задумывались, почему лишние так заботятся о вас, так ухаживают за вами?

Ведь они никогда не хлопочут о других,

Виютку пробормотал с глупой ухмылкой:

– Значит, понимают, что о нас… надо заботиться. Ха-ха-ха!

– Они хотят, чтобы вы остались жить среди них, – прищурясь, сказала Яри.

Сначала все опешили. Но потом заговорил молчаливый Илик:

– Я остаюсь. Мне нравится здесь: тишина и покой, никто не ругается и не кричит.

Женюсь – и никогда не услышу от жены плохого слова. Жизнь тут очень хорошая.

– Но почему они хотят этого? – спросил Айван с усилием.

– У них существует поверье: если появится в селении хоть один ребенок, проклятие

Сверху Сидящего рассеется, – снова обретут слух, прозреют и заговорят они. Поэтому

делают все, чтобы вы остались.

– Так что потом все равно заговорит твоя жена! – Анику хлопнул по плечу Илика, –

Вот тогда наслушаешься…

– Все равно останусь, – упрямо мотнул головой Илик.

– А наше племя? – напомнил Виютку, и глаза его вспыхнули – Забудем о бедах наших

людей, будем спасать лишних? Ведь они стали такими по своему желанию. – По желанию

Сверху Сидящего, – тихо вставил юный Эрмен.

– Когда человек погибает, то не спрашиваешь у него, какого он племени, перед тем как

спасать, – задумчиво сказал Айван.

Пока они спорили, шатер наполнился лишними. Они почувствовали, о чем идет

разговор, и теперь молча ждали решения своей судьбы. Их лица, обращенные к юношам, ничего не выражали, но молчание как-будто сгустилось в душном воздухе.

– Посмотрите, – сказал Виютку. – Никто из них никогда не прислушивался к чужим

бедам и никому не помогал. За это они попали сюда. И теперь тревожатся только о себе.

Юноши пристально вгляделись в холодные бесстрастные лица. Да, эти лица ничего не

Смеющийся Пеликен Евгений Наумов

выражали, но руки… нельзя было без содрогания смотреть, как сжимались и разжимались их

чуткие пальцы, до крови впиваясь в ладони, как лишние бессильно падали на колени.

Неподалеку от Эрмена сидела тоненькая смуглянка Иниан, на которую он посматривал

с тревогой. В последнее время их все чаще видели вместе, а теперь Иниан почти не отходила

от юноши. Даже когда он спал, сидела у изголовья, сторожа его сон. Вспомнив об этом, Айван спросил Яри:

– Почему же во время сна не овладели нами?

– По своей воле должен остаться тот, кто спасет лишних. И если чисты его помыслы, то

не превратится он тоже в лишнего, сможет снять с них проклятие Сверху Сидящего.

Илик решительно сорвал шапку:

– Остаюсь! Эй, красавицы!

Тотчас на его голову легли нежные женские пальцы.

Глаза юноши сразу остекленели, он уже ничего не видел и не слышал…

– Илик! Илик! – тормошили его друзья. – Что с тобой происходит?

Костенеющим языком он пробормотал:

– Блаженство… нич-чего… н-не нужно…

Он стал лишним.

– Ну нет! – возразил Виютку, – Я вижу каждую шерстинку на бегущем вдали олене. Я

слышу, как растет мох в тундре. Мне хочется иметь детей и разговаривать с ними, видеть их, слышать их лепет. Стать лишним из-за этих?

– Ты говоришь… как лишний! – вдруг выпалил Эрмен и покраснел. Все засмеялись:

– Ведь не говорят они!

Но Эрмен отвернулся и посмотрел на. Иниан, которая вся подалась вперед, словно

услыхала его слова.

Юноша медленно снял шапку, и вложил в ее руки. Почувствовав это, девушка вскочила

на ноги, крупные слезы покатились по её лицу. Она встала рядом с Эрменом и, с

бесконечной нежностью положив пальцы на его закрытые веки, провела руками по вискам и

голове.

Затаив дыхание, все смотрели на Эрмена. Лицо его исказила судорога, глаза

закатились, губы посинели. Но девушка все гладила его голову, и щеки Эрмена порозовели, лицо успокоилось.

Вдруг улыбнулся он и светло посмотрел на товарищей.

– Ты не ослеп?! – вскрикнули они.

– Н-нет… я вижу… – неуверенно пробормотал он. – И слышу… слышу, как они

разговаривают!

– Что? – Яри наклонилась вперед.

– Они говорят… говорят, что не хотят больше быть лишними!

Эрмен быстро коснулся пальцами Иниан, и та ответила ему крепким порывистым

пожатием. Лишние повскакали с мест и принялись плясать. По их лицам текли слезы

радости.