Читаем Смех без причины полностью

Вот так и живет среди нас уже на седьмом десятке смешной снаружи и грустный внутри человек, но даже в своей грусти он шутит, причем так, что всем смешно.

Я могу только пожелать ему, чтобы как можно дольше прожили близкие люди. Чтобы Настя стала известной балериной и благополучно вышла замуж за достойного человека. Мы все отцы, когда дочки подходят к возрасту двадцати пяти лет, начинаем нервничать, как бы они не остались в девках.

Дочки над нами посмеиваются, а нам не смешно. Так что пусть Настюшка выйдет за такого мужчину, с которым Вовка мог бы и пошутить, и выпить, и на дачу поехать.

Хочу пожелать, чтобы их дружба с Лещенко, аналога которой нет и быть не может, продолжалась. И здоровья ему и всем, кто ему близок. Пусть в его жизни, как в музыке, всегда царит гармония – это главное!

Глава 18

Доктор Давыдов Михаил Иванович

Я не помню, когда мы с Винокуром познакомились, и не помню даже где. Знаю, что давно. Но в любом случае я его знаю дольше, чем он меня, потому что он уже давно знаменитый артист. А я был, кажется, аспирантом.

Основной чертой его характера является то, что он мужчина в полном смысле этого слова, во всех проявлениях. Это редкость. Трудно привести пример другого человека, который вел бы себя настолько по-мужски во всем том, чем он занимается. То ли он на сцене, то ли в другой ситуации, но он всегда проявляет себя как мужчина.

Это тот человек, которого можно спокойно оставить сзади и не оглядываться на него никогда, положившись на него целиком и полностью, будучи уверенным в нем абсолютно. Очень много в моей жизни открылось после знакомства с Владимиром. Я вдруг увидел, что и великие люди могут быть простыми, нормальными в общении. Мировая слава никоим образом не отразилась на нем как на человеке.

Он всегда желанен и уверенно чувствует себя в любом обществе. Он сам свой прототип, ведь Винокур какой на сцене, такой и в жизни. Однозначно. Немножко ироничный, но всегда естественный. Я с большим удовольствием смотрю его выступления, потому что те вещи, которые я уже видел раньше, каждый раз звучат по-новому.

Володя никогда меня не разыгрывал, но, видимо, это еще впереди. Пока мы не настолько тесно общаемся из-за нехватки свободного времени, потому что оба люди крайне занятые. Он в одном самолете, я в другом – летим в разные концы света, и это крайне затрудняет общение. Наверное, поэтому наши семьи тоже не столь близки.

Зато любую встречу с этим потрясающим человеком я могу назвать исключительной. Любую!

Мы во многом схожи: оба люди достаточно ироничные, с большим чувством юмора. Нас объединяет правильное отношение к жизни и к делу, которым мы занимаемся.

Пожелать ему хочу здоровья, артистического и человеческого долголетия и побольше надежных, ценящих и любящих его друзей.

Глава 19

Винокуровы дети (монологи)

– Разрешите представиться: Александр Дианов. Я пришел в Театр пародии Владимира Натановича, уже имея определенный опыт, успел поработать в известном коллективе «Бим-Бом», но только здесь понял, что по большому счету всю жизнь не своим делом занимался. Были задумки различных пародий, и номера готовые имелись, с которыми я по корпоративам работал и в клубах выступал, однако вся эта история была какой-то незавершенной.

А когда коллектив Театра пародии принял меня как родного, все сразу встало на свои места. Влиться в состоявшуюся труппу состоявшегося театра и состояться в нем как артист, поверьте мне, задача не из простых. Но если у тебя получилось, это большая удача. А у меня получилось.

Владимир Натанович строгий руководитель, но его нельзя назвать тираном или монстром. Он дает свободу самовыражения каждому из нас и не требует ничего сверхъестественного. Например, к себе он гораздо более требователен, чем к нам. Винокур не Карабас-Барабас, он прежде всего Человек и Артист. Мне говорить о нем несложно, ведь я вижу, что он не просто звезда. Он звезда эстрады со своим неповторимым творческим лицом, любимец публики, и никакой ассоциации с шоу-бизнесом здесь быть не может. Он настоящий профессионал, великий труженик и истинный фанат (в лучшем смысле этого слова!) своего дела.

Играть на одной сцене с таким человеком – большая ответственность, и прежде всего ответственность перед самим собой. Надо не просто соответствовать заданному уровню, а еще привнести что-то от себя. По-своему увидеть, сыграть. И сделать это блестяще, потому что поступить иначе я не имею права – я артист Государственного Театра пародии Владимира Винокура, и этим все сказано! Можешь? Делай! Не можешь? Работай над собой и все равно делай! И никак иначе. Хотя бывают, конечно, и творческие неудачи, но они хоть раз в жизни, но случаются у всех. Владимир Натанович очень лоялен в этих случаях. Он вообще чрезвычайно здравомыслящий и лояльный человек. На репетициях всегда собран, стремится к взаимопониманию между артистами театра.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 знаменитых анархистов и революционеров
100 знаменитых анархистов и революционеров

«Благими намерениями вымощена дорога в ад» – эта фраза всплывает, когда задумываешься о судьбах пламенных революционеров. Их жизненный путь поучителен, ведь революции очень часто «пожирают своих детей», а постреволюционная действительность далеко не всегда соответствует предреволюционным мечтаниям. В этой книге представлены биографии 100 знаменитых революционеров и анархистов начиная с XVII столетия и заканчивая ныне здравствующими. Это гении и злодеи, авантюристы и романтики революции, великие идеологи, сформировавшие духовный облик нашего мира, пацифисты, исключавшие насилие над человеком даже во имя мнимой свободы, диктаторы, террористы… Они все хотели создать новый мир и нового человека. Но… «революцию готовят идеалисты, делают фанатики, а плодами ее пользуются негодяи», – сказал Бисмарк. История не раз подтверждала верность этого афоризма.

Виктор Анатольевич Савченко

Биографии и Мемуары / Документальное
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
50 знаменитых царственных династий
50 знаменитых царственных династий

«Монархия — это тихий океан, а демократия — бурное море…» Так представлял монархическую форму правления французский писатель XVIII века Жозеф Саньяль-Дюбе.Так ли это? Всегда ли монархия может служить для народа гарантией мира, покоя, благополучия и политической стабильности? Ответ на этот вопрос читатель сможет найти на страницах этой книги, которая рассказывает о самых знаменитых в мире династиях, правивших в разные эпохи: от древнейших египетских династий и династий Вавилона, средневековых династий Меровингов, Чингизидов, Сумэраги, Каролингов, Рюриковичей, Плантагенетов до сравнительно молодых — Бонапартов и Бернадотов. Представлены здесь также и ныне правящие династии Великобритании, Испании, Бельгии, Швеции и др.Помимо общей характеристики каждой династии, авторы старались более подробно остановиться на жизни и деятельности наиболее выдающихся ее представителей.

Валентина Марковна Скляренко , Мария Александровна Панкова , Наталья Игоревна Вологжина , Яна Александровна Батий

Биографии и Мемуары / История / Политика / Образование и наука / Документальное