Смех среди зеркал

Хозяин шавермы, потупившись то ли от скромности, то ли в поисках упавшего спроса, пожал плечами и предложил в качестве отступного бесплатную шаверму и пакетированный чай в пластиковом стакане. Опытным глазом оценив ситуацию, тренер принял дары и поплелся дальше. Олицетворяя собой только что придуманный плакат, он жадно откусил от шавермы. «Я всегда говорил, мысли материальны!» – кинул он вместо спасибо не захотевшему сказочно разбогатеть бизнесмену.

Талый снег забился в отверстие в подошве левого летнего ботинка и предательски дотаял прямо там. Конечно, такой подлости от своего ботинка, да еще и левого, тренер ожидать никак не мог. Носок, насквозь пропитавшийся водой, начал слегка похлюпывать. Вывеска «Срочный ремонт обуви» полностью соответствовала возникшему спросу, точнее говоря, вписывалась в дальнейшее развитие сюжета. «Убью двух зайцев», – подумал тренер, спускаясь по узкой лестнице и нагибаясь, чтобы не стукнуться о низкую притолоку.

Сумрачные просторы подвала вызывали ассоциации со Страной чудес небезызвестного Льюиса Кэрролла, и наш герой растерялся, подобно Алисе, попавшей из кроличьей норы в огромный зал с закрытыми дверями. Ему вдруг показалось, что хозяин шавермы и обувных дел мастер – один и тот же человек, разве что у последнего усы не блестели по причине отсутствия естественного источника света в помещении мастерской.

Традиционно затронув вопрос отсутствия клиентов, тренер, выжимая мокрый носок и балансируя на одной ноге, как аист на охоте, предложил открыть обувные мастерские по всему городу. Спрос на данную услугу предлагалось создать путем подкупа лиц, ответственных за поставку клея и ниток для обувных фабрик города, и внедрения с их помощью на производство некачественных склеивательно-стягивающих материалов.

Мастер внимательно слушал клиента, ответственно намазывая на всякий случай побольше клея на дырявую подошву. Пораженный глубиной предложенной идеи покорения городского рынка ремонта обуви, он не взял деньги со странного посетителя, однако сотрудничать и воплощать идею в жизнь почему-то отказался.

Бизнес-тренер, сытый, с хорошо заклеенным и не промокающим левым ботинком, но без заслуженной десятки, продолжил свой тернистый путь, на ходу мучительно соображая, за что же судьба-злодейка так безжалостно отправила его в бан (сиречь забанила). Мимо, не заботясь о чувствах ранних прохожих, прямо по лужам проносились машины, и плеск разбрызгиваемой колесами воды заставил нашего героя включиться в окружающую действительность. Подняв голову и оглядевшись, он увидел прямо перед собой большую неуклюжую вывеску «Баня». Кто-то за спиной, по-видимому Бизнес, тихо, но уверенно произнес: «Заходи, чего стоишь. Тебе туда» – и слегка подтолкнул его ко входу.

Пепел

Сказать, что я совсем не люблю зиму, было бы, конечно, совершенно неправильно и нелогично. Вспоминаю, как в детстве я неистово радовался зимним морозным дням, когда высоко над головой ярко светило солнце и мороз безжалостно прокусывал двойной слой свитеров и толстую зимнюю куртку (в моде тогда были ватники, валенки и кроликовые шапки-ушанки), как играли во дворе в хоккей и катались с горки на санках, пока на улице совсем не стемнеет. А когда смеркалось, загорались фонари и зима становилась еще краше и желаннее, снег повсюду пропитывался ярко-желтым искусственным светом, и домой идти совершенно не хотелось. Еще долго потом не сходил яркий румянец со щек в теплой квартире. От батарей, через фильтр мокрой одежды, поднимался кверху влажный теплый воздух, вызывая в памяти литературный образ топящейся по-черному печи.

Идея провести выходные в одиночестве на даче стала следствием неблагоприятного стечения различных обстоятельств. Собираясь второпях, я взял с собой только необходимые, на мой взгляд, вещи – стопку книг и охапку рукописей.

Морозный яркий день уже не казался таким привлекательным, как в детстве. Ссутулившись от холода, я постарался поскорее преодолеть расстояние от машины до крыльца. Внутри зимнего дачного дома было ненамного теплее, чем на улице, но зато почти безветренно. Для создания жизненно необходимых условий потребовалось разжечь камин. Теплый воздух завоевывал позиции в непосредственной близости от очага, и в эту часть комнаты меня тянуло больше всего. Расположившись поудобнее, я принялся смотреть, как огонь, потрескивая, жадно поедает остатки дров в камине. Но тепло, не выдержав неравной борьбы со сквозняками, постепенно покидало комнату через оконные и дверные щели, температура медленно опускалась до первоначальных – отрицательных – значений.