Смелая женщина до сорока лет

– Эта девушка, которую я тогда увидел… – заговорил он. – Я никогда не видел таких лиц, светлых, ясных, чистых, любящих, и одновременно нежных, страстных, отчаянных от любви! Я не знал, что такие лица бывают! А какие глаза, какой взгляд, полный глубокого доверия, какой-то покорной робости, и вместе с тем – горящий безоглядным, испепеляющим желанием, и от этого – сияющий неодолимой женской, да и просто человеческой силой, силой незаурядной личности! Я уж не говорю о ее прекрасном, стройном, классически соразмерном, нежном и сильном теле… О тонкой талии, стройных ногах, безупречной груди…

Он постучал пальцем по тачпаду. На экране начался порноролик.

– Что это? – поморщилась Тоня.

– Это ты!!!

– Где? Бог с тобой! Что с тобой?

– Да вот, вот! Это же ты! Разве нет? Это же твое лицо! Дай я принесу зеркало!

– Конечно нет, – Тоня перевела дыхание и заставила себя рассмеяться. – Ну, хорошо, допустим, я чуточку похожа на эту порнозвездочку.

– Не чуточку, а очень!

– Хорошо, допустим, очень. Ну и что?

– Одно лицо! – сказал Борис. – И руки, и ноги, пальчики в смысле, совершенно одинаковые. Вот смотри…

– Допустим. Но на свете много людей, которые просто одно лицо. И пальцы рук и ног тоже похожи. И что теперь? Вообще, что ты имеешь в виду, что сказать хотел, смысл какой?

– Простой смысл. Я увидел эту молодую прекрасную женщину и понял: это богиня любви, это воплощение любви, и я смогу быть только с нею и ни с кем больше.

– Подожди. Боря, послушай. Я верю тебе. Но вот что. Если я тебе докажу, что она – это не я, что тогда? Ты меня разлюбишь? Побежишь разводиться?

– Докажи! – сказал он. – Там в титрах написано: «Тоня Антонова».

– Господи, – вздохнула она. – Тоня Антонова – это же типичный псевдоним. Как Ваня Иванов, Сережа Сергеев.

– Но ты же на самом деле Антонина Антонова.

– Ты меня не понял! – объясняла она. – Я на самом деле Антонина Антонова. Но Тоня Антонова в титрах – это не я. Живут же на свете какие-нибудь Маша Машина и Саша Сашина? Миша Михайлов и Ваня Иванов? Конечно! Пойди погугли. Их – тысячи. Но в титрах эти имена используются как псевдонимы! Прости мне такой преподавательский тон. Ты понял?

– Понял. Прощаю. Ты же у меня доцент! Но всё равно не верю.

– Сейчас, – сказала Тоня. – Дай посмотреть минутку… Ага. Стоп. Всё. Вот видишь, у этой твоей богини любви – шрам от аппендицита. Справа внизу. А теперь, – она встала с дивана, – помоги мне снять платье. Вот! Видишь? Никакого шрама у меня нет.

– Вижу, – сказал он, захлопнул ноутбук и тоже встал.

– Ужасное разочарование, да? Прости меня, милый, что я оказалась не той, в которую ты влюбился… – она обняла его.

– Ты прекрасна… – он обнял ее. – Это ты меня прости.

– Отчего же… Ты настоящий романтик. Найти свою любовь, через столько лет…

– Но это же не ты!

– Ну всё, всё, хватит. У нас первая брачная ночь впереди, а мы болтаем неизвестно о чем и порнушки смотрим!

Всё было хорошо, только ребенка не было. Тоня так и не смогла забеременеть. Ходила по врачам, но ни в какую. Наверное – решила она, – из-за того, что в той своей клятве она была не до конца искренней. Впрочем, кто может залезть в голову Богу?

Но в остальном всё было хорошо. Пока он не заболел и не стал умирать. Но ведь сколько лет прошло, страшное дело.

* * *

Она присела на край кровати и сказала:

– Да. Тогда я тебе сказала неправду. Я соврала.

– Зачем?!

– Я боялась.

– Ты правду говоришь, что тогда врала?

– Правду. Клянусь.

– А как же шрам на животе? От аппендицита?

– Ну что ты, милый. Всем нашим девушкам делали что-то такое… Временные татушки и нарисованные шрамы. Чтобы потом легко сказать «это не я».

– Правда? Нет, правда? Это была ты?

– Правда, милый, правда. Это была я.

– Ты не обманываешь?

– Ну что ты? Зачем бы я стала сейчас, – она голосом выделила слово «сейчас» и повторила его: – Зачем мне сейчас тебя обманывать, милый мой, любимый, родненький…

– Приляг ко мне, любимая.

Она откинула одеяло, легла, стала его целовать и гладить.

Потом, когда он уже заметно остыл, вылезла из постели, поцеловала его еще разочек, закрыла ему глаза и пошла звонить в скорую и в полицию.

Пока они ехали, она всё пыталась вспомнить, как там было на самом деле.

Вроде ей на третьем курсе что-то такое предлагали. Саша Сашина, была на факультете одна такая оторва. А что дальше? Согласилась она или нет?

«Мне семьдесят восемь лет! – шепотом твердила она. – Не помню, не помню, не помню!»

Женщина и песня based on a true story

Это не мой рассказ, это – в самом деле, честное слово – рассказ моего приятеля.

Дело было в 1980-х.

Мой приятель, женатый, хотя довольно молодой человек, вдруг внезапно полюбил другую женщину. Тоже молодую и вдобавок красивую. Она, кстати, тоже была замужем. Такое часто случается в происшествиях типа «Солнечный удар» или «Визитные карточки», прямо по Бунину. Но тут дело осложнялось тем, что они не на пароходе плыли, а жили в большом городе и трудились в своих НИИ.