Смерч над Багдадом

— Боятся до чертиков связываться с иракцами и беспокоятся, что Кон пропал. По правде сказать, подозревают, что он вышел из-под контроля или даже снова набрал свою группу. Ты же знаешь этих придурков.

— Почему они так решили?

Фокс пожал плечами.

— Кон велел мне задействовать несколько бывших его ячеек, а оказывается, не имел права. Этих шестерых Совет держал чистыми, приберегал на будущее.

— Куда они отправились?

— Откуда я знаю? Я просто передал письменное распоряжение, хотя ходили слухи, что двое поехали в Штаты. Я так и сказал этим ублюдкам из Совета. Проклятье! Вот награда за столько лет непорочной службы!

Эвери что-то сочувственно буркнул и пошел заказывать следующую порцию выпивки. Есть повод заволноваться, если это правда. К тому же похоже, что он рискует потерять ниточку к замыслам Мойлана.

Вернувшись с пивом, он спросил:

— Значит, Совет ИРА все еще носится с идеей ударить по Даунинг-стрит?

— Не знаю, Макс, все висит в воздухе. Гроган меня расколол, заставил рассказать, как связаться с Коном. Он каждый раз присылает курьера и дает новый номер телефона за границей. Отвечают всегда голоса с одинаковым акцентом — вроде с греческим. Я говорю открыто, только кое-что передаю условленным кодом. Они, наверное, записывают, а потом по другому телефону крутят Кону.

— Тебе так и неизвестно, где он?

— Должен быть где-то в Греции, кто знает?

— А что Гроган передал Кону?

Фокс едко и обиженно ухмыльнулся.

— Разве он стал бы при мне говорить? Думаю, предъявил ультиматум — либо Кон лично отчитывается перед ними, либо попадает под трибунал ИРА.

— И что он, по-твоему, выберет?

— Честно, Макс, я уже ничего не понимаю. Надеюсь только, что он их умоет. Одно могу сказать точно — Кон платит столько, сколько им никогда и не снилось.

Теперь Эвери понял, почему Фокс так расстроен. Всю жизнь живя на деньги Совета, он столкнулся с испытанием верности. Оказался между молотом и наковальней. На чью сторону ни вставай, в другой наживешь смертельного и беспощадного врага.

— О Мегги ничего нового? — спросил он.

Фокс покачал головой.

— Извини, Макс, Кон о ней больше не сообщает. Может, забывает, чересчур занят.

Разговор увял, алкоголь поборол Фокса, и Максу пришлось чуть ли не на себе тащить его домой.

Вернувшись, он расплатился с присматривавшей за малышом девушкой, убедился, что мальчик спит, а ирландец храпит на диване, и тихонько вышел в холл. Дорожная сумка Фокса лежала там, где он ее бросил, — у двери. Побороть искушение немедленно разузнать, что происходит, Эвери оказался не в силах.

Он осмотрел замок — ерунда. Шмыгнул в спальню за связкой багажных ключей, которые они с Мегги накопили за долгие годы. Со второй попытки замок открылся.

На поиски того, что ему было нужно, ушло всего несколько секунд — тоненькая красная записная книжка лежала между страницами засаленного журнала. Пять страниц исписаны рукой Фокса, под каждой проставлена дата. Похоже, записи делались сразу после очередного письма от Мойлана. Множество сокращенных наименований — это явно заказы, которые выполнял Эвери. Другие, наверное, передают остальным, неизвестным ему агентам. Даты — встреч или срока поставок? Цены. Буквы могут означать оружие, машины, недвижимость. Это понятно только Фоксу.

Дойдя до двух последних записей, Эвери нахмурился.

«Речной буксир? За сколько? Спросить.

Аэрозольный генератор — узнать у производителей или торговцев сельскохозяйственным оборудованием».

Буксир? На самом деле буксир с Темзы или это какой-то шифр и в виду имеется нечто совсем другое? Возможно, один из путей к отступлению после акции на Даунинг-стрит, когда полиция перекроет дороги.

И генератор. Вот чертовщина!

Потом он увидел дату. «31 января. 10 часов».

Сердце екнуло. Эвери заглянул в гостиную. Фокс спал мертвым сном, свернувшись калачиком, открыв рот. Неслышно притворив дверь, он вернулся в спальню, положил книжку на столик, включил флюоресцентную лампу. Обшарил дно шкафа, вытащил старенькую кроссовку, достал из нее фотокамеру «Минокс», возможность пользоваться которой выпадала не часто. Отщелкал пять страничек записной книжки, вынул кассету, сунул ее в карман, а камеру в кроссовку. Уложил книжку в сумку Фокса, закрыл замок.

Завтра в мастерской он отдаст кассету с жизненно важной информацией Вильерсу. Даунинг-стрит остается главной мишенью. В четверг, 31 января.

Обитатели пляжного домика в Платании снова поднялись до зари.

Корригана и Софию разбудил стук в дверь.

Это была Мегги.

— Кона всю ночь нет, ушел на какую-то срочную встречу с Георгосом. Я все никак не могла заснуть и решила приготовить хороший завтрак. Если хотите, прошу.

Потревоженная во сне София недовольно заворчала, но Корригану эта идея понравилась.

— Дай нам пять минут, Мегги. Если София откажется, я съем и ее долю.

Бледное солнце вставало над серым и тусклым Средиземным морем. Мегги расставила на столе яичницу с беконом и сосиски.

— Что за срочная встреча? — поинтересовался Корриган, набивая полный рот.

— Не имею понятия. Среди ночи явился Михалис — помнишь, бородатый приятель Софии, — примчался в машине. В чем дело, не знаю.