СМЕРШ – 44

– Я бы с удовольствием вот так бы и лежал, – тихо ответил Феоктистов. – Да и война, похоже, продлится уж не так и долго.

Он быстро поднялся и, умывшись, сел за стол. Старик поставил перед ним миску с картошкой, порезанное тонкими ломтиками сало. Взглянув на Лесника и тяжело вздохнув, достал два стакана и четверть с самогоном.

– Ну что, давай выпьем, – предложил старик, разливая мутную жидкость по стаканам. – За здоровье….

Они, молча, выпили и стали закусывать.

– Вот я смотрю на тебя, Лукич и все стараюсь понять, что тебя толкнуло в объятия немцев. Ты же русский, православный….

Старик ухмыльнулся.

– Глупый ты, Лесник. Я же не против народа, я против большевиков. Они у меня забрали все: жену, сына, имущество…. Главное за что? За то, что вот этими руками обрабатывал землю, наживал добро. Как-то в один день приехал комиссар с солдатиками и все отобрали. Жинку мою, он сука, шашкой полоснул, а сынишку красноармеец – штыком.

Старик снова разлил самогон по стаканам и, подняв емкость, опрокинул его содержимое в широко раскрытый рот.

– И что? – спросил его Лесник, заедая выпитое холодной картофелиной.

– Меня связали и в город. Думал, расстреляют. Сидел около недели в подвале, а затем пришли двое, зачитали бумагу и повезли меня на другой конец России. Строил в Сибири железную дорогу, мыл золото на приисках, валил лес.

Старик достал из кармана кисет и стал сворачивать цигарку.

– Может, папиросу возьмешь?

– Не, слабый табак там, кислые они какие-то.

Они закурили. Рука старика снова потянулась к бутыли с самогоном, но Лесник остановил его жестом.

– Не стоит так много с утра. Да и собираться мне нужно…

– Я тебя не гоню, живи, сколько хочешь….

– Нет, Лукич, нужно уходить….

– Да куда ты пойдешь? На дорогах посты, а все леса забиты войсками….

Феоктистов встал из-за стола и направился к топчану. Сев на него, он быстро разобрал сначала автомат, а затем «ТТ». Старик, молча, наблюдал за его руками, которые так же быстро собрали оружие.

– Ловко ты.

– Жизнь научила, Лукич.

– Ну, ну…

Старик встал из-за стола и, шаркая подошвами стоптанных старых ботинок, направился во двор.

***

Сотрудники комендатуры, НКВД и СМЕРШ покидали зал заседания, в котором проходило совещание. Решением совещания было создано более двадцати мобильных групп, в задачу которых входила отработка населенных пунктов и территории, на предмет обнаружения немецкого диверсанта – Лесника.

– Товарищ Мухин! – обратился к Первому секретарю горкома партии Костин. – Органы контрразведки фронта рассчитывают на поддержку этой операции со стороны коммунистов города и района. Необходимо довести до населения важность этой операции, ведь мы без поддержки партийных органов едва ли сможем зачистить столь большой массив территории.

– Я вас хорошо понял, товарищ Костин. Конечно, мы мобилизуем всех коммунистов и комсомольцев, создадим несколько истребительных отрядов. На нас вы можете полностью положиться.

Оставшись один, он направился к себе в кабинет. Подойдя к разложенной на столе карте, он начал ее тщательно рассматривать, стараясь угадать, куда мог двинуться Лесник. В этот момент в кабинет вошел лейтенант Дроздов.

– Вот гадаю, куда мог податься из поселка Лесник. Вот ты бы куда направился? – обратился Костин к Дроздову.

– Я бы двинулся подольше от поселка, приблизительно сюда. Здесь лес, в котором можно укрыться. А вы?

Александр улыбнулся его вопросу.

– Я бы наоборот, залег бы рядом с поселком. Ведь все мы думаем, что противник обязательно двинется как можно дальше от места, где его засекли. Однако, как мне кажется, Лесник калач тертый, этот не побежит. Если бы он решил уйти за линию фронта, то он бы давно ушел, а не хоронился в поселке. Где-то здесь не далеко они и складировали взрывчатку. Здесь рядом с поселком легче перехватить и машину…. Вот возьми карту и посмотри, где у нас живут люди, которые могли бы его приютить. Я имею в виду, ранее судимые по ст. 58 УК, те, кто сотрудничал с немцами…. Полистай наши журналы учетов. Жду через полтора часа…

Дроздов свернул карту и вышел из кабинета. Костин присел на диван и закрыл глаза. Он не заметил, как провалился в сон. Ему снилась мать, а вернее ее нежные и теплые руки, испещренные множеством мелких морщинок. Она нежно гладила его по голове и что-то тихо шептала. Александр чисто физически ощутил чей-то взгляд. Он с трудом открыл глаза. Перед ним стоял лейтенант Дроздов.

– Товарищ капитан, можно доложить?

Костин поднялся с дивана и, застегнув ворот гимнастерки, сел за стол.

– Что ты нанюхал?

– В район поселка, а вернее в пяти километрах от него, в деревне Вознесенья живет старик по имени Лукич. Он ранее был осужден по статье 58 УК. Отбывал срок в Бамлаге.

– Ты хочешь сказать, что Лесник мог залечь у него?

– Я думаю, что его нужно проверить…

– Откуда Лесник может знать этого Лукича?

– Я не знаю, но проверить нужно.

Костин посмотрел на Дроздова. Ему нравился этот молодой оперативник своей настырностью, способностью грамотно анализировать ситуацию.

– Возьмешь отделение и в путь. Проверь…

Дроздов козырнул и вышел из кабинета.

***