Смерш и ГРУ посвящается

Они внедрялись в разведшколы противника и сигнализировали о конкретной агентуре, готовящейся или заброшенной в наш тыл. Принимались абверовские курьеры со снаряжением и планами диверсионно-террористических действий. За время проведения этих радиоигр через линию фронта и на парашютах с неба в руки чекистов попало более ста агентов. Некоторые, очутившись на советской территории, сразу же, не приступая к выполнению заданий, приходили в органы военной контрразведки. Большая часть «прозревших» использовалась чекистами в оперативных играх. Кроме того, через них неприятелю доводилась дезинформация, помогающая решать войскам даже фронтовые задачи. Вот один из примеров.

«Дезинформация порой имела стратегическое значение — писал Павел Судоплатов. — Так, 4 ноября 1942 года «Гейне» — «Макс» (А. Демьянов. — Авт.) сообщил, что Красная армия нанесет немцам удар 15 ноября не под Сталинградом, а на Северном Кавказе и под Ржевом. Немцы ждали удара под Ржевом и отразили его. Зато окружение группировки Паулюса под Сталинградом явилось для них полной неожиданностью.

Не подозревавший об этой радиоигре Жуков заплатил дорогую цену — в наступлении под Ржевом полегли тысячи наших солдат, находившихся под его командованием. В своих мемуарах он признает, что исход этой наступательной операции был неудовлетворительным. Но он так никогда и не узнал (а может, знал?), что немцы были предупреждены о нашем наступлении на Ржевском направлении, поэтому бросили туда такое количество войск. Вот она, цена несогласованных действий военного командования и контрразведки, а может, полного их игнорирования высоким военачальником.

Дезинформация «Гейне» — «Макса», как следует из воспоминаний Гелена, способствовала также тому, что немцы неоднократно переносили сроки наступления на Курской дуге, а это было на руку Красной армии».

* * *

В начале победного 1945 года Сталин дал указание Меркулову, которого считал выдвиженцем и протеже Берии, находившемуся к этому времени в немилости у вождя, осуществить в органах безопасности структурную перестройку. Нарком ГБ, завидуя бурному росту молодого генерала, начал с того, что решил кадровый вопрос начать с отправления Питовранова подальше от себя, предложив ему должность министра госбезопасности Узбекистана. На представлении его вождю Сталин понял идею Меркулова и спросил наркома:

— А не слишком ли далеко вы отправляете его за опытом? Я думал, вы будете держать его рядышком, возле себя. Ну да ладно, отправляйте…

Так генерал Питовранов оказался в Узбекистане постигать тонкости мусульманской догматики и исламского фундаментализма. Но недолго — в 1946 году образовалось МГБ. Возглавить его Сталин поручил В.С. Абакумову, а первым заместителем к нему и по совместительству начальником Второго Главного управления контрразведки страны стал Е.П. Питовранов. И здесь зависть не обошла стороной скромного генерала. Министр госбезопасности начал страдать-печалиться о благополучии молодого заместителя.

Кто-то из великих сказал: зависть не умеет таиться. Она обвиняет и осуждает без доказательств, раздувает недостатки, возводит в преступление незначительную ошибку. Она ступой яростью накидывается на самые неоспоримые достоинства.

Сталин это заметил сразу. Абакумов ревностно наблюдал за стремительным карьерным ростом своего первого заместителя. Держал, как говорится, его «на дистанции». Сработала известная система «противовесов», которой не раз пользовался и сам вождь. А потом начались будни начальника советской контрразведки…

Конец сороковых и начало пятидесятых были годами активизации недобитых националистических бандформирований на территориях Западной Украины и Прибалтики. Молодой начальник контрразведки понимал, что личный пример — венец воспитательной работы. Приходилось самому участвовать в опасных оперативных мероприятиях, находясь на острие конкретных чекистско-войсковых операций.

Одним из примеров было его личное участие в перевербовке матерого латышского националиста, одного из руководителей подпольной организации «Даугавас ванаги» («Ястребы Даугавы»), бывшего курсанта и выпускника немецкой разведшколы в г. Резекне Гунарда Езерше — «Корня».

После подрыва двух воинских эшелонов с большим количеством жертв по согласованию с Абакумовым Питовранов сам занялся расследованием этого ЧП. Он срочно вылетел в Ригу и вместе с латышскими чекистами установил многие интересные обстоятельства в поведении проверяемого и круг лиц, возможно причастных к преступлению. «Корень» был в числе подозреваемых. Через его близкую связь — «Линду», с которой беседовал сам Питовранов, вышли на объект оперативного интереса, с которым решили провести встречу. Кроме того, «Линда» сообщила, что у Езерше есть немецкая радиостанция, по которой он держал связь после войны с американцами. Из-за нее руководство «Лесных братьев» стало подозревать о его работе на советские органы ГБ, поэтому он и скрылся от них.