СМЕРШ и НКВД

Еще немцы не зашли в Каунас, как сами литовцы в первую неделю войны, так называемые «партизаны Климайтиса», зверски убили в городе две с лишним тысячи каунасских евреев. Против кого из этих убийц, которые сейчас числятся в «героях народного восстания, первыми поднявшихся на борьбу с Советами за независимость Литвы», за последние двадцать лет было возбуждено следствие, кто из них сел на скамью подсудимых? Или еврейская кровь другого цвета, а еврейская жизнь ничего не стоит? Евреи составляли почти 10 % населения Литвы, и 240 тысяч человек, литовских евреев, были убиты и замучены только за то, что они евреи… Кем? Ответ вы знаете…

У вас есть еще ко мне вопросы?

Вопросы еще есть, я для того к вам и приехал, чтобы задавать вопросы.

Вы отвечаете, я ответы записываю. «Ничего личного», как говорится… Политики не касаемся, проверкой фактов не занимаемся…

Тогда продолжайте, пока я еще держусь, но третий час беседуем, устал…

Применялись ли на допросах недозволенные методы следствия, в стиле 1937 года? Некоторые современные литовские историки пишут, что задержанных «повстанцев» били и подвергали пыткам в «застенках НКВД».

Бить подследственных на допросах было строго запрещено, после войны уже соблюдались нормы советских законов, и за этим пристально следил Особый отдел МГБ Литвы, которым руководил полковник Погнерыбко. Но не могу сказать, не могу утверждать, что законность во время следствия всегда и везде соблюдалась на все 100 %…

Например, был такой тип, полковник Леонидас Мартавичус, заместитель министра МГБ ЛССР по оперативной работе, который имел право официально применить незаконные методы следствия и избивал людей на допросах. Мартавичус был подлецом, карьеристом, шовинистом и зоологическим антисемитом, являлся законченной сволочью и пьянью, это был человек с неуравновешенной психикой, на всех собирал компрометирующие материалы, «стучал» напрямую в Москву на Снечкуса и на нашего министра ГБ генерала Капралова, порядочного человека. И когда Капралова сняли с должности, то Мартавичус направился в столицу с докладом и заодно получать министерский пост и генеральское звание. Но тут вмешался случай. В гостинице Мартавичус выпил лишнего и потерял свой портфель с секретными оперативными документами. На следующий день его привезли к Берии, на столе у которого уже лежал потерянный Мартавичусом портфель.

Берия распорядился: «Собрать материал и уволить из органов!» Выгнанный со службы Мартавичус потом окончательно спился и вскоре помер…

В Смерше каунасского гарнизона служил следователем и переводчиком один паскудный старший лейтенант по фамилии Целков — Целкаускас, русский по национальности, но уроженец Литвы, как тогда говорили — «из староверов». Так он повадился избивать задержанных. Весь отдел Смерша состоял из русских офицеров-«восточников», а командовал ими еврей, Беньямин Лившиц, начинавший службу в Красной армии еще в ЧОНе, а во время войны служивший в Смерше у Баграмяна. Лившиц был очень честный человек и настоящий коммунист, но что самое интересное, когда Лившиц приказал Целкову прекратить избиения арестованных, то Целков стал ему угрожать, обещал, что доложит наверх руководству армейской контрразведки о том, что Лившиц «специально мешает следствию и прикрывает бандитов». С Лившицем мы были знакомы еще по войне, и он меня попросил: «Нахман, ты поговори с ним, пусть прекратит, мне его художества надоели». Я просто предупредил Целкова, объяснил ему, что с ним может случиться ненароком, и этого хватило…

Если уже речь идет о нарушениях соцзаконности, то у меня есть еще несколько вопросов по этому поводу, первый из которых касается вас лично. Мне тут рассказывали, что когда вы прибыли в Израиль на ПМЖ в 1989 году, то живущие здесь литовские евреи-эмигранты встречали вас как героя и что, оказывается, вы многих из них спасли от ареста и некоторым помогали сразу после войны уйти на Запад, по маршруту подпольной сионистской еврейской организации «Бриха» («Побег»).