СМЕРШ и НКВД

Сразу понял, что здесь что-то не так, и когда внезапно открылась дверь и в комнату зашла эта военфельдшер-провокатор, то все стало на свои места. Это была подстава, за дверью только и ждали, когда я наброшусь на эту молодую немку.

Не все старшие командиры боялись Смерша, например, наш командарм Чуйков имел огромный авторитет и не боялся никого. Это был легендарный человек. Иногда мы по утрам наблюдали, как Чуйков ездит на лошади рядом со штабом армии, и в этих конных выездках его всегда сопровождал капитан-адъютант, родной брат Чуйкова.

Общаться с командармом не доводилось?

Нет. У Чуйкова в штабе были свои переводчики. Но один раз довелось увидеть Чуйкова близко. Второго мая 1945 года всему штабу армии приказали собраться в большом зале здания. Пришло в этот зал примерно человек восемьсот. Появился Чуйков со всеми своими заместителями, и тут я впервые увидел командарма, а также генерала Вайнруба.

Чуйков молча постоял минуту, а потом вместе со свитой развернулся и покинул зал.

Никто не произносил никаких слов, не было речей. Мы поняли, что так командарм вместе с нами помянул минутой молчания всех бойцов и офицеров 8-й гв. армии, погибших в берлинских боях.

Из большого начальства мне пришлось «пообщаться» только с начальником контрразведки фронта генералом Вадисом и его заместителем генералом Зелениным. После войны, когда эти два генерала смотрели трофейные немецкие кинокартины, меня привлекали к синхронному переводу во время просмотра фильмов.

Немцы после войны легко шли на вербовку и на сотрудничество с нашими армейскими спецслужбами?

Я был далек от оперативной работы, так что мало что могу сказать на ваш вопрос.

Методы склонения немцев к сотрудничеству были разными, например, как-то в Веймар привезли под охраной рыжеволосую немку. Потом стало известно, что это дочь Паулюса, и через нее «хотели повлиять» на фельдмаршала, заставить Паулюса выступить на Нюрнбергском процессе и заклеймить вермахт как «преступную организацию»…Что добавить…

Немцы соревновались в доносах друг на друга, только если раньше обыватели «стучали» в гестапо, то теперь доносили в Смерш и в городские комендатуры…

«Немецкий отдел» Смерша 8-й армии привлекался для проведения специальных операций во время штурма Берлина?

Безусловно… Покойный Андруков, например, по указанию командования готовил спецгруппу, мечтал лично «поймать Гитлера», но не сложилось.

Вся деятельность отдела на территории Германии изобиловала интересными случаями и нестандартными ситуациями. В районе Вильгельдан был случайно обнаружен настоящий подземный город, все выглядело как обычная станция метро, и наше командование подумало, что именно здесь спрятан золотой запас рейха. Наша группа получила приказ пройти по коридору, ведущему от «города» в направлении на запад. Мы долго шли по узкому коридору, пока тропинка не оборвалась и мы не уперлись в яму. Спустили вниз на веревке бойца, но в яме ничего не оказалось, нам пришлось вернуться назад. Обнаруженные подземные секретные тоннели вели к Берлину на протяжении 60 километров.

В Берлине отделом КР армии был захвачен штаб Гиммлера. Утром колонна «Виллисов» (в каждой машине кроме водителя еще два человека) двинулась по улицам города в сторону рейхсканцелярии, справа от нас горел аэродром Темпельгоф. Водители вели машины так, будто родились в Берлине. Мы кинулись в здание, я с Мордвиновым сразу на 2-й этаж, где немец, унтер, стоявший на посту, даже не стал сопротивляться.

Мордвинов забрал у него пистолет «вальтер» и передал его мне.

Нами был захвачен один из подручных Геббельса, главный после него пропагандист рейха Ханс Фриче, и генерал Витков стал допрашивать его на месте, я переводил.

На вопрос: «Когда вы последний раз видели Гитлера?» — Фриче ответил: «Скорее всего фюрера уже нет в живых. Сорок восемь часов тому назад я видел, как солдаты СС несли канистры с бензином, и нетрудно догадаться… для чего…» Я повел Фриче вниз, к нашим машинам, он шел спокойно, подбрасывая в руках серебряную монету, а потом спросил: «Что будет со мной?» — и я ответил ему прямо: «Вашу судьбу решит командование».

30 мая было получено очередное задание — захватить документы на даче Геббельса в Ванзее.

Уже было известно, что Геббельс мертв. Мы точно знали, куда ехать, но когда прибыли на место, то удивились: ожидали увидеть роскошную виллу, а попали в скромный маленький дачный домик, заставленный бедной мебелью. Никаких документов или трофеев на даче Геббельса мы не обнаружили, я забрал фотографии его дочек, которые передал командованию. Запомнился белый ботинок-протез, который «остался без хозяина». В тот же день мне довелось побывать в еще горящем Рейхстаге, добрались до четвертого этажа, но там все было в дыму.

Расписываться на стенах Рейхстага я почему-то не стал…