СМЕРШ и НКВД

Вы считали, что мы быстро разобьем немцев?

Особо никто не выражал точного мнения, кто что говорил. Одни говорили, что война затянется. Другие, наоборот, утверждали, мол, быстро кончится.

На заводе выдавались спецпропуска, имелась охрана?

Пропуска находились прямо на заводе, нужно было назвать точный номер, и тогда его выдавали. С одного цеха в другой попасть было нельзя, охрана очень строго следила. Мы выпускали части к самолетам «Ил-2» и другим. Но в основном для штурмовиков. Были военпреды, сами летчики. Они проверяли точность изготовления детали, у моего станка числились капитан и старший лейтенант.

Продовольственные карточки ввели с началом войны?

У нас уже была карточная система в довоенное время, но еду выдавали по пропускам. На заводе кормили хорошо.

В армию меня призвали в начале 1943 года. Направили в расположенное в Пензе минометное училище, потом думаю:

— Что я здесь делаю? На фронт мне надо.

Начал косить. Комиссия вышла, спрашивают:

— Ты будешь у нас учиться?

— Я не могу учиться.

— У тебя же оценки хорошие, средний балл четыре. Как же это ты не можешь учиться?

Через десять минут опять спрашивают:

— Ну как, надумал?

— Нет.

Я упертым был, раз надумал на фронт, значит, все. Отправили в 469-й минометный полк, когда на фронт ехали, все время говорили, мол, через сутки будем на передовой, а дорога не кончалась. Однажды, время шло к обеду, подходит ко мне солдат и говорит:

— Фролов, есть такой в вагоне?

— Есть, это я.

— Спускайся.

Я наверху был, в составе поезда были телячьи вагоны для солдат, а машины стояли на платформах, «полуторки» и «ЗИСы». Солдат же говорит:

— Тебя военные вызывают, только запомни «полуторку» свою, а то если забудешь — потеряешься. Запиши.

— Я и так запомню.

— Обед будет, пообедаешь и быстро на встречу.

Ну что же, пообедал и туда. Нашел свою «полуторку», дошел вместе с ребятами до места сбора. Смотрю, какой-то военный там стоит, но не вижу, кто он по званию. Подошел к нему, вижу, майор. Докладываю:

— Здравствуйте, товарищ майор, по вашему приказанию прибыл.

— Здравствуй, Фролов.

— Откуда вы меня знаете?

— Я все знаю. Будете у нас работать.

— У кого это у вас?

— Особый отдел.

А нас везли в минометный полк. Я говорю:

— Так я же не могу на двух местах быть.

— Это не просьба, а приказ. Вы военный человек, сейчас военное время, все решено.

Работал я там около шести месяцев. Мы выполняли различные задания: в основном искали людей, дезертиров и т. д. Нам давали их фамилии. Иногда находили, иногда нет. С сопротивлением при задержании я лично никогда не сталкивался. Помню, как-то потерял удостоверение особого отдела и говорю начальнику:

— Вы мне дадите второе удостоверение?

А начальник отвечает:

— Если на сверхсрочную останешься, получишь, а если не останешься, то не дадим.

— В минометный полк идти?

— Подожди, мне нужно уехать, через пять дней приеду, а там посмотрим. Только ты никуда не уходи.

Через пять дней приехал, я опять спрашиваю:

— Так мне в минометный полк идти?

— Нет.

— А куда?

— В КГБ пойдешь, в отдел контрразведки.

Чем вы там занимались, каковы были ваши обязанности?

Сейчас расскажу, вы даже не поверите. Думаете, шпионов ловили на оккупированной территории? В том-то и дело, что в основном мы занимались банальными делами: у людей престарелых забирали дома в оккупацию, мол, дадим ему расписку, а за дом не платят. Другие дома, особенно государственные учреждения, позанимали всякие люди, там было очень много различных нарушений. Начальники нас посылали для проверки, давали адрес, а ты должен выяснить, кто и где живет, узнать Ф.И.О. А дальше приказ:

— Придешь к нам с информацией.

В Киеве человек 70 ушло наших, в основном по этому делу, хотя сохранялись и другие задачи. Мне попалась женщина, привел я ее, ничего не стал говорить, она мне сама сказала:

— Вы молчите, только приведите к своим.

Я привел. Ей говорят:

— Как вы дом взяли? Вы деньги платили?

— Нет.

— А как так получилось?

И нам расписку показывает. Командир говорит:

— Подписи мало, я вызову трибунал, будет суд, там все выясним.

Были ли задания искать немецких шпионов?

Конечно же. С домами мы управились быстро, затем пришел черед разных изменников Родины, бандитов всякой квалификации, от хулиганов до убийц и грабителей. В основном на них начальство делало упор. Нам говорили:

— Если человек при разговоре подозрительный, ничего не говорите. Подозреваете, придете к нам и доложите.