Смерть Артура. Книга 2

— Воистину, — сказал сэр Паломид, — и я тоже, а ведь я ни на одном турнире, ни в одном поединке ни разу не одержал верх, если там выступал этот благородный рыцарь сэр Ламорак. В конном ли, в пешем ли бою, но он всегда меня одолевал. А в тот день, когда он был убит, он свершил доблестнейшие подвиги, какие когда-либо свершал рыцарь у меня на глазах. И когда господин мой король Артур присудил ему первенство, сэр Гавейн и три его брата: сэр Агравейн, сэр Гахерис и сэр Мордред — напали на сэра Ламорака в тайном месте, убили под ним коня, а потом дрались с ним пешим три часа кряду и долее, наседая и спереди и сзади, покуда сэр Мордред не нанес ему со спины смертельную рану, разрубивши его чуть не пополам. Так рассказывал мне один из пажей сэра Ламорака, который видел все это сам.

— Позор такому предательству! — сказал сэр Тристрам. — Мое сердце сокрушено этим рассказом.

— И мое тоже, сказал сэр Гарет, — хоть они мне и братья родные.

— Поведем же теперь речь о других вещах, — сказал сэр Паломид, — а его оставим, ибо жизни ему не возвратить.

— Тем хуже! — отвечал сэр Динадан. — Ибо сэр Гавейн и все его братья, кроме вас, сэр Гарет, — злые ненавистники почти что всех добрых рыцарей Круглого Стола. Ибо мне хорошо известно, что они, как следует от них ожидать, ненавидят втайне господина моего сэра Ланселота и весь род его и затаили против него великое зло. Об том господин мой сэр Ланселот, уж конечно, извещен, для того-то он и желает иметь вокруг себя побольше добрых рыцарей — своих родичей.

ГЛАВА LIX

Как они выехали на берег Умбера, и как увидели там барку, а в ней лежало тело короля Херманса

— А теперь, сэр, — сказал Паломид, — давайте все же оставим этот предмет и подумаем, как нам выступать на здешнем турнире. Мой совет вот каков: нам всем четверым держаться вместе против всех приезжих.

— Нет, этого делать не следует, — сказал сэр Тристрам. — Ибо я по шатрам вижу, что здесь собралось сотни четыре рыцарей. Нет сомнения, — сказал сэр Тристрам, — что на свете много добрых рыцарей, и как бы могуч и храбр ни был рыцарь, его можно одолеть числом. Я видел, как это случилось со многими рыцарями, они уже полагали себя победителями, но оказывались побежденными. Ибо мужество не многого стоит, пока оно не сдобрено рассудком. И потому, что до меня, — сказал сэр Тристрам, — то, быть может, не потеряв головы сам, я еще спасу и чужие головы.

И они поскакали дальше и выехали на берег реки Умбер, и слышат там горестные стоны и плач. Видят они, идет по ветру богатый корабль, весь обтянутый красными шелками, и вот пристал этот корабль к берегу у самого того места, где они стояли. Тут спешился сэр Тристрам, и спутники его тоже, и взошли они на этот корабль. А там увидел сэр Тристрам прекрасное ложе под богатым покрывалом, и на ложе том лежал прекрасный мертвый рыцарь в полных доспехах, но только с непокрытой головой и весь в крови от смертельных ран.

— Иисусе! — воскликнул сэр Тристрам. — Как могло статься, что этот рыцарь лежит здесь убитый?

И вдруг видит сэр Тристрам в руке мертвого рыцаря письмо.

— Эй, кормчие-корабельщики, — сказал сэр Тристрам, — что это за письмо?

— Сэр, — они отвечали, из этого письма можно узнать и понять, как был он убит и за что и как его звали. Но, сэр, — сказали корабельщики, — знайте, что письмо возьмет и прочтет лишь настоящий, доблестный рыцарь и лишь в том случае, если поклянется отомстить за его смерть, а иначе ни один человек не вскроет этого письма.

— Знайте же и вы, — сказал сэр Тристрам, — что из нас любой сумеет отомстить за его смерть и не ударит в грязь лицом. И если верно вы, корабельщики, говорите, смерть его будет отомщена.

И с тем сэр Тристрам вынул из руки рыцаря письмо, открыл его и прочел, а в нем значилось вот что:

«Я, Херманс, король и владыка Красного Города, обращаюсь с приветом ко всем странствующим рыцарям, и всех прежде к вам, благородные, рыцари Артурова двора, и прощу вас всех сыскать меж собою одною рыцаря, чтобы он вызвался сразиться за меня с двумя братьями, которых, я взрастил и возвысил из ничтожества, они же коварно, и подло меня убили. И потому я прошу, пусть добрый рыцарь отомстит им за мою смерть, и тому, кто за меня отомстит, завещаю я мой Красный Город и все мои замки».

— Сэр, — сказали корабельщики, — знайте, что этот рыцарь и король, здесь перед вами лежащий, был мужем великой чести и доблести и он всегда любил странствующих рыцарей.

— Да поможет мне Бог, — сказал сэр Тристрам, — это случай препечальный, и я бы всей душой желал за него отомстить, но я дал клятву непременно быть на этом большом турнире, а иначе я окажусь опозорен. Ибо мне отлично известно, что ради меня-то главным образом и устроил господин мой король Артур турнир в здешних местах и что многие знатные люди соберутся на этот турнир, чтобы посмотреть на меня. Вот почему я не решаюсь взять на себя отмщение, боясь, что я не сумею возвратиться вовремя к началу турнира.