Смерть безбилетнику!

Оператор: Тут отсвечивать будет. Фонарь мешает.

Режиссёр: Спилите фонарь!

Оператор: Это можно. Со светом тут сложно… я обычно на СПК работаю, а здесь ДМП нужно. Или РКС. Да и шнур у нас короткий.

Режиссёр: Возьмите семнадцатым.

Оператор: У семнадцатого переходника нет, а иначе не вытянуть. Я могу, конечно, и напрямую подключиться, но тогда отстроиться как следует не удастся.

Режиссёр: Почему я должен думать об этих технологических проблемах!

Полная: Нам суд продолжить бы…

Режиссёр: У меня всё готово. Пожалуйста.

Полная: Итак… Не помню, на чём же мы остановились, с этим кино всё из головы выскочило.

Пальто: Надо дать всем высказаться, расширить пространство дискуссии. Больше критики!

Рубашка: Опять разговоры! Дайте, я его убью!

Пальто: Нет, нельзя ставить вопрос о высшей мере. Проступок велик, но мы должны выяснить мотивы и социальные корни.

Рубашка: Какие ещё корни! Раз виноват – ответь по всей строгости!

Контролёр: Тогда и порядок будет. Как в Сибири.

Пальто: Строгость должна быть справедливой, а справедливость строгой.

Рубашка: К чёрту! Хватит навязывать свои интеллигентские идейки! Эх, мне бы бомбу…

Оператор: Он из кадра вышел. Надо дублик сделать.

Режиссёр: Ещё раз этот кусок, с самого начала. (Пальто) Говорите.

Пальто: Я наизусть не помню…

Режиссёр: Вы что-то про критику говорили…

Пальто: А, точно! Давайте больше высказываться и критиковать... Так?

Режиссёр: Вроде бы так... (Рубашке) А потом была ваша реплика!

Рубашка: Виноват! Виноват! По закону! Строгость!

Пальто: Теперь я, да? Э-э-з, социальный корень… то есть, корни и анализ помогут нам разобраться…

Рубашка: По строгости!

Режиссёр: Контролёр, что же вы молчите? Вы ведь тоже что-то говорили!

Контролёр: Про Сибирь.

Режиссёр: Нет, как-то невыразительно всё получается, безлико, не хватает какой-то глубины Надо выявить конфликт, усилить его. (Рубашке) Понимаете, вы вроде бы верно всё говорите – и про бомбу, и про смерть – но как-то плоско, грубовато получается. А мне нужна совсем другая степень достоверности.

Рубашка: Чего ещё-то? Смерть безбилетнику!

Режиссёр: Это понятно. Попробуйте сказать тоже самое, но более ёмко, более мягко, с подтекстом.

Рубашка: (так же) Смерть безбилетнику!

Режиссёр: Зачем же так громко? Ведь смерть сама по себе ужасна, произнесите свою реплику более обыденным, более будничным голосом.

Рубашка: (так же) Смерть безбилетнику!

Режиссёр: Опять кричите! Нет, вы для роли обвинителя не подходите. Придётся вас заменить.

Рубашка: Я не подхожу? Да я бы их всех передушил!

Режиссёр: Душите кого хотите, а с этой роли я вынужден вас снять. (Пальто) А что, если обвинителем будете вы?

Пальто: Я сам по себе. И Франц Лойе ждёт меня…

Режиссёр: Нельзя думать только о себе! Снимается кино! Потом эту картину станут смотреть миллионы, миллиарды!

Корреспондент: Несколько слов для нашего…

Режиссёр: Нужны радикальные, кардинальные перемены. Мало новых идей и оригинальных замыслов. Эксперимент – не в почёте. Псевдореализм обветшал и устарел.

Корреспондент: То есть, вы считаете, что язык современного кинематографа нуждается в обновлении?

Режиссёр: Да, нуждается! Нуждается! Пусть многие говорят о радикальности, однако при этом нельзя зачеркивать достижения прошлого! Старые мастера! Именно они наполнили пространство кадра неистовой духовностью!

Корреспондент: А вам не кажется…

Режиссёр: Кажется, кажется. Продолжаем! (Пальто) Итак, вы обвинитель, понятно! Запомните, как можно больше убедительности! Ведь перед вами враг, матёрый преступник! Опасность! Все в опасности! Государство в опасности!

Пальто: (растерянно) Но что же мне делать? Что говорить?

Режиссёр: И не стыдно? Взрослый человек, в пальто… Вы кто по профессии?

Пальто: Вообще-то филолог. Иногда искусствовед. Культурой занимаюсь.

Режиссёр: Лекции приходилось читать?

Пальто: Как же! В Берлине, в Ужгороде, в Миассе…

Режиссёр: Читайте, читайте нам лекцию! Но не в Ужгороде, а в Сорбонне, в Оксфорде! Перед вами – лучшие умы человечества, интеллектуальная элита! Вперёд!

Пальто: Я... Я... Я… Требую форума! Форума и кворума! Вот он – взгляните – сидит перед вами! Как невинно он смотрит в землю, можно подумать, что не он, а не он содеял этот тягчайший из грехов! Отцеубийство, скотоложство, кровосмешение – невинные забавы по сравнению с тем, что содеял он, безбилетник!

Режиссёр: Многовато, конечно, пафоса, но ничего… сойдёт! Дерзайте!

Пальто: Нравственность, именно забота о нравственности вынуждает меня быть максимально суровым! Мы…

Режиссёр: Доказывайте, аргументируйте! Перед вами враг, матёрый и опасный преступник!