Смерть для бессмертных

— Вам нравится, милорд? — спрашивает портной, прикладывая пока еще не пришитые рукава к плечам.

Хейзел кривится.

— На самом деле, это очень красиво. Возможно, вы просто пока еще не привыкли, но, поверьте моему опыту — придет время, и Вы… значительно измените свои вкусовые предпочтения.

Хейзел в этом сомневался. Но спорить не стал. И просто позволил выполнять свою работу и дальше. Об этом просила мама, которая, кстати говоря, тоже в данный момент находилась в процессе подготовки к ужину. Ей Маркус также выделил троих служанок, и они носились туда-сюда с платьями в руках, предлагая их по очереди новой графине. Все наряды, ранее принадлежавшие Эльрикель, уже перенесли в комнату в другом конце зала. И бывшая графиня была совершенно не против. Кажется, ее это даже обрадовало. Хотя Элеонор не была в этом уверена. Наверное, просто хотела в это верить.

Ткнув пальцем в один из вариантов, она, наконец, завершила этот хоровод с платьями, который уже начал больше походить на танцы с бубнами. Едва мисс Флауэрс (пока ещё) выбрала, как ее тут же усадили перед большим зеркалом в золотой оправе и принялись делать прическу.

Глотая подступивший к горлу ком, она с ужасом осознала, что это начинало ей нравиться. И Элеонор уже начала подбирать слова, которыми она объяснит сыну, что они теперь останутся здесь. Прогоняя их в собственных мыслях, она рассматривала дорогое кольцо с огромным бриллиантом, что надел ей пару часов назад Маркус, сделав предложение.

— О Боже, — прошептала она, бросив взгляд на свое отражение и посмотрев в свои собственные глаза, в которых смешалось в едино и скорбь, и усталость, и облегчение.

Она уже начала верить, что за этими стенами ей и правда будет лучше. Свою натуру, по крайней мере, она сможет обуздать. Проблема лишь в Хейзеле…

***

В обеденный зал, центр которого украшал огромный деревянный стол, уже уставленный различными фруктами, напитками и холодными закусками, первым входит Карлейн. Его провожает сюда дворецкий и указывает, куда необходимо сесть.

— По этикету, когда в зал будет входить кто-нибудь из…

— Я знаком с этикетом, благодарю, — прерывает молодой солдат дворецкого и кивает. Усаживается на предложенный стул, расстегивая перед этим свой белый парадный китель.

К еде он не притрагивается. Ждет, когда в столовую придет кто-либо еще, гадая, кем же она или он будет.

Он ставил на Мадам. Граф со своей красавицей-женой придут уже после.

Он и оказался прав, и ошибся. Первой действительно вошла Мадам. В роскошнейшем красном платье, безупречно выделяющим все самые выигрывающие части ее тела. Но сразу же за ней следом входит и графиня. Ее же наряд более целомудренный, такого же белого цвета, как и волосы. Но, тем не менее, она много прекраснее Мадам. Женщину в красном же он бы назвал… просто более эффектной.

Когда обе дамы входят в зал, Карлейн тут же встает.

— Мадам, — наклоняет он голову. — Графиня, — наклоняет голову еще ниже.

— Я более… не графиня, — сообщает девушка, мило улыбаясь. — И с сегодняшнего дня еще и незамужняя.

Карлейн хмурится, глядя на то, как двое парней из прислуги отодвигают обеим леди стулья. Присаживается он одновременно с ними. Смотрит на оба края стола. За одним из них сядет сам граф. А прямо напротив него должна была сесть графиня. Но сейчас это место пустует. Граф… развелся с графиней? Она изменила ему?

Когда двери отворяются в очередной раз, привстает теперь не только Карлейн, но и Мадам с бывшей графиней. В зал входит граф… и девушка с черными волосами. Та самая девушка, которую лишь прошлой ночью он впустил в замок. Он тут же вспомнил, что девушка просила аудиенции у графа с неким личным вопросом.

А теперь она идет с графом плечом к плечу, да и держит его за руку.

Он удивленно смотрит ей в глаза, пока граф провожает ее к положенному месту. Она тоже смотрит на юношу, видимо, вспомнив его. Хорошо, что он ей не нагрубил и ничего лишнего не сболтнул. А знал бы, что она так близко с ним знакома…

Теперь граф идет к себе, а за стол усаживается и тот мальчуган, сын этой красотки. Он присаживается рядом с матерью.

Когда садится граф, садятся и все остальные. Слуги принимаются разливать вино, другие уже идут за горячим.

— Мне сообщили, — начинает граф, — что ты обнаружил новое оружие. Опасный яд, растворяющий любую органику.

Слово «органика» было немного незнакомо Карлейну, но он был уверен, что граф все понял правильно. Органика — видимо, граф так называет органы человека в целом?

— Да, милорд, — кивает сержант.

— Я еще не видел этот яд в действии, но Мадам мне все подробно описала. Я благодарен тебе. И хотел бы наградить. Тем более, что нынешний командующий городской стражей очень хорошо отзывался о тебе. Думаю, могу смело предложить тебе высказать пожелание. Чего бы ты хотел?

На лбу Карлейна мгновенно выступил пот. Он схватил со стола бокал, наполненный красным вином, и сделал три огромных глотка. Ставит бокал обратно и встает.

— Я хотел бы стать Вашим личным телохранителем.

Мадам улыбнулась, а вот лицо графа оставалось беспристрастным.