Смерть дублера

Единственное известное и признанное действие, которое в обычных обстоятельствах могло послужить по меньшей мере отправной точкой для судебных разбирательств, было, по всей видимости, странной причудой. К тому времени как настал черед Гебы появиться в библиотеке, всякие воспоминания о выброшенной из окна бутылке успели испариться из ее сознания. Так она сказала. Беседа с ней завершилась, когда потерявший дар речи Деймон молча уставился в ее сияющие глаза. Фокс милостиво вмешался в эту патовую ситуацию, попросив полицейского вывести кинозвезду за дверь.

Прибыл комиссар полиции, провел здесь около часа и удалился. Около девяти появился окружной прокурор, который ушел в полночь. Из полицейской лаборатории и морга поступили более полные отчеты. Сержант Крейг и его команда экспертов закончили свои дела и разъехались. В разверстые рты репортеров бросили косточку поглодать. Несколько оперативников с ключом от холостяцкой квартиры Перри на Пятьдесят первой улице отправились изучить его бумаги и личные вещи в поисках вероятных зацепок. Капитана полиции, расследовавшего самоубийство Тусара, вытащили из кровати ради срочного визита в офис окружного прокурора.

А подытожить результат всей этой деятельности отлично сумел инспектор Деймон, в сорок минут пополуночи раздраженно буркнувший:

– Кто-то из этих людей отравил того парня.

Фокс встал и встряхнулся, приводя себя в порядок:

– Ну, если вы до сих пор думаете, будто мне не хочется домой, спросите меня. По правде сказать, я готов изобразить возмущенного гражданина. Хотите увидеть?

Деймон покачал головой, потер глаза, поморгал, глядя на чашу для благовоний, чтобы сфокусировать взгляд, и тоже встал.

– Хорошо, – с отвращением произнес он. – Собирай свои блокноты, Коссой. Полагаю, для нас здесь не осталось уже ничего интересного… – Направляясь к двери, он обратился к полицейскому в форме: – Проводи меня в комнату, где они ждут.

Фокс последовал за ними по коридору и через комнату для приемов в огромный зал, который Помфрет называл собором. Сейчас ему, вероятно, лучше подошло бы название «мавзолей» или любое другое, не менее безотрадное. Даже двое полицейских на страже, по одному в каждом конце зала, по-видимому, поддались всепроникающим бациллам уныния. Семь изможденных лиц, поскольку супругов Помфрет там не было, повернулись к двери, когда появился инспектор. Кох сидел в кресле рядом с Гебой Хит, Диего с Феликсом Беком стояли у окна в дальнем конце зала, Дора лежала на диване, Тед Гилл коротал время с газетой, а Гарда устроилась на скамеечке у одного из роялей. Кох попытался разразиться речью, но Деймон опередил его, подняв руку.

– Мы уходим, – коротко объявил инспектор. – Вы свободны. Возможно, утром мне надо будет встретиться с кем-нибудь из вас или со всеми сразу, и я рассчитываю, что мы найдем вас по названным адресам. Никому из вас не разрешается покидать город. Если дамы нуждаются в сопровождении…

Газета выпала из рук вскочившего с места Теда.

– Беру на себя мисс Моубрей, – решительно сказал он, уже шагая к дивану. – Если только позволите?

Спустив ноги на пол, Дора слабо запротестовала:

– Это необязательно…

– А как же я? – трагичным голосом спросила Геба Хит; растрепанная и беспомощная, она еще никогда не казалась столь обворожительной. – О, Тед!

– Если мне будет оказана такая честь, мисс Хит… – Адольф Кох отвесил ей на удивление образцовый в сложившихся обстоятельствах светский поклон.

– Вы, мисс Тусар? – поинтересовался Деймон.

– Я провожу ее, – угрюмо предложил Диего Зорилла без капли светской учтивости.

– Нет, не проводишь, – заявила Гарда, и хотя ее глаза были сонными, краснеть она не разучилась. – Я лучше возьму такси…

Разведя руками, Диего повернулся к Фоксу:

– Ты идешь? Бога ради, давай уберемся отсюда… – С этими словами он направился к арке выхода.

Фокс последовал за ним. В холле под присмотром оперативника в штатском слуга вынес им верхнюю одежду. Пришлось немного задержаться, дожидаясь устного разрешения от Деймона. Забыв обо всех приличиях и дисциплине, лифтер пожирал их взглядом всю дорогу вниз. Ночные консьержи также не сводили с них глаз, как и небольшая группка, собравшаяся под навесом на тротуаре: швейцар, двое полицейских и еще двое-трое молодых людей, один из которых бросился к Фоксу:

– Послушайте, мистер Фокс! Я дожидался вас, это потянет на две колонки с указанием автора…

Потребовалось быстрым шагом пройти целый квартал и сказать несколько резких слов, чтобы репортер наконец отстал.

– Мои перчатки теперь в правом кармане, – проворчал Диего. – А я всегда оставляю их в левом.

– Еще бы, – кивнул Фокс, – они перетряхнули все, что могли. Моя машина стоит за углом, на Шестьдесят девятой. Хочешь, подкину?

– Я выпить хочу.

– Последние семь часов у тебя не имелось других занятий, кроме как пить.

– Только не в том доме. Я глотнул немного скотча, и тот сразу попросился обратно. Мой желудок еще не готов… Как насчет забежать ко мне? Перехватим по сэндвичу.

– Все, что тебе хочется знать, я могу выразить одной фразой: у полиции не больше понятия о том, кто убил Данэма, чем у тебя самого.