Смерть дублера

Фокс сделал вид, что внимательно слушает лекцию о коварных свойствах нитробензола и о мрачных предчувствиях инспектора насчет возможных попыток Фиша-Пискус использовать купленную склянку не по назначению. Этих предчувствий детектив не разделял, поскольку уже успел прикинуть: как раз пол-литра и потребовалось злодею, чтобы приготовить ловушку, которой чудом удалось избежать Фоксу, когда в понедельник днем он толкнул приоткрытую дверь квартиры Диего Зориллы. И все же Фокс удержался от того, чтобы облегчить страдания инспектора, прекрасно понимая, что ни кнут, ни пряник не помогут полиции разговорить Диего.

В любом случае Диего, похоже, оставался их последней надеждой. Фокс отдал мистера Фиша на откуп полиции, потому что с такой задачей полицейские с их методами и техническим оснащением справились бы гораздо лучше, чем любой частный детектив, как бы умен и проницателен тот ни был. Поразительно, но это ничего не дало. Если Фиш-Пискус на самом деле был мужчиной и убийцей, этот человек либо очень удачливый, либо самый предусмотрительный из всех в длинном списке, который Фокс успел составить за свою карьеру.

Тем временем инспектор Деймон, готовый удариться в панику от известия, что Пискус, разгуливающий, надо полагать, в своем подлинном, неизвестном следствию обличье, на днях вооружился бутылкой нитробензола, совсем потерял голову. Прошлым вечером, в пятницу, Деймон лично посетил Гарду Тусар и выложил перед ней все карты. Гарда с улыбочкой сообщила ему, что ей часто и помногу звонят, но еще ни разу, насколько ей помнится, не звонил кто-то по фамилии Фиш; что Фрида постоянно путает чьи-то имена и фамилии; что ни буква закона, ни принципы морали не могут заставить ее объяснять кому бы то ни было, зачем она время от времени отпускает свою горничную пораньше; что она никогда не видела миссис Гарриет Пискус и даже не слышала о такой. Она вообще мало общается с соседями по дому.

Фоксу Деймон признался, что прямая атака стала грубой ошибкой. Несмотря на слежку, которую он велел устроить за Гардой, Фиш-Пискус может быть и наверняка будет предупрежден об опасности. Непрерывное бдение сотрудников в штатском внутри и снаружи «Болтон апартментс» пора сворачивать. Равно бесполезной оказалась и слежка за Беком, Помфретом, Зориллой, Гиллом и Кохом в исполненном надежд ожидании, что кто-нибудь из них приведет следствие к какой-то съемной квартире в одном из переулков, где и происходила трансформация в миссис Гарриет Пискус.

Откровения Деймона этим не завершились; нет, он не признал своего поражения, но назвал ситуацию по меньшей мере патовой. Все три дня, что полиция напряженно и безуспешно охотилась на Фиша-Пискус, другие ниточки не были заброшены. Они вытрясли все, что только было можно, из Коха насчет вазы, из Гебы Хит – насчет скрипки и бутылки с остатками виски, из Доры – насчет второй записки, то ли оставленной Яном Тусаром, то ли не оставленной… Они вытрясли все из всех, включая и миссис Помфрет, насчет личной жизни ее сына. Газетчики брызгали сарказмом, а комиссар полиции – слюной; в придачу ко всему на десять часов утра назавтра у Ирен Данэм-Помфрет была назначена встреча с мэром в присутствии окружного прокурора.

Прикуривая сигареты, Деймон почти сразу давил их в пепельнице, и это говорило о тупике в поисках куда больше, чем любое устное признание. Всего только раз Фоксу доводилось видеть, как инспектор это делает: тогда шло следствие по делу об убийстве Хетчера, и оно так и осталось нераскрытым.

В общем, по пути из центра города Фокс окончательно решил, что Диего – единственная надежда. Вариантов было всего два: предпринять еще одну попытку достучаться до Диего или и дальше выжидать, как он делал уже трое суток, пока полиция не схватит Фиша-Пискус, а это ему смертельно надоело.

Но попытку достучаться пришлось отложить. Подъехав к дому на Пятьдесят четвертой улице, Фокс преодолел два лестничных пролета, увидел на двери Диего новый замок, раз десять нажал на кнопку звонка, но ответа не дождался. Он провел еще час, сидя на верхней ступеньке, наконец сдался, вернулся к машине, направился домой и лег спать. Утром в субботу он проснулся в шесть часов, еще до семи уехал в город и ровно в восемь снова вдавил свой большой палец в кнопку звонка у двери квартиры Диего. Внутри послушно звякнуло, и очень скоро из-за двери донесся вопрос, не слишком приветливо заданный хриплым голосом:

– Кто там?

– Фокс.

После долгой паузы:

– Что тебе нужно?

– Мне нужно поговорить с тобой, и я поговорю.

Еще одна пауза, шаги – и дверь открылась.

Диего был в пижаме. Он только что вылез из-под одеяла и не выказал восторга, узнав о желании своего гостя пообщаться в такой ранний час, однако свою вежливость он впитал с молоком матери, а потому распахнул перед Фоксом дверь, пригласил его войти и указал на кресло, а сам вновь щелкнул замком.