Смерть экспертизы. Как интернет убивает научные знания

По крайней мере, налоговая система и здравоохранение – это реальные проблемы, в отношении которых люди занимают конкретные позиции. В 2015 году представители либеральной группы Public Policy Polling, занимающейся опросом общественного мнения, задали вопрос, как республиканцам, так и демократам, поддержали бы они бомбежку страны Аграба. Почти треть респондентов-республиканцев сказали, что они поддержали бы такую инициативу, и лишь 13 процентов были против. Остальные не знали, что ответить. Демократы были менее склонны применять военные действия: только 19 процентов демократов поддержали бомбежку, в то время как 36 процентов проголосовали решительно против.

В действительности государства Аграба не существует. Это выдуманная страна[51] из мультфильма «Аладдин», выпущенного в прокат Студией Уолта Диснея в 1992 году. Либералы злорадствовали, что данный опрос продемонстрировал невежество и агрессивность республиканцев, консерваторы же указывали на то, что опрос лишь показал, что демократы инстинктивно выступают против любых военных действий, независимо от того, что им известно о ситуации. Но для экспертов вся ситуация в целом, отразившаяся в данном опросе, не была новостью: 43 процента республиканцев и 55 процентов демократов разделяли четкую, конкретную точку зрения по поводу нанесения бомбового удара по стране из мультфильма{146}.

Часть этих забав выглядит несправедливо по отношению к публике. Простые люди заняты своими каждодневными заботами, и у них нет времени гадать, не манипулируют ли ими социологи и не подшучивают ли комики вроде Киммела и ему подобных. В особенности это касается тех ситуаций, когда СМИ знакомят избирателей со «всеми сторонами» проблемы, даже не упоминая о том, чьи взгляды более авторитетные. Как отмечал психолог Дерек Колер:

«В своих действиях правительство частично руководствуется общественным мнением. На общественное мнение частично влияют суждения экспертов. Но общественное мнение может – и часто так и бывает – расходиться с мнением экспертов, и не только потому, что публика отказывается признавать полномочия экспертов, но и потому, что публике бывает сложно разобраться, к чему склоняется большинство экспертов»{147}.

Так, например, ток-шоу, где один ученый говорит, что генетически модифицированные организмы (ГМО) безвредны, а один из активистов отвечает ему, что они опасны, выглядит «сбалансированным». Но в действительности все до смехотворного искажено, потому что почти девять из десяти ученых считают ГМО безопасными для употребления. В какой-то момент этой перебранки публика просто переключается и возвращается к прежним, более простым источникам информации, даже если это мем в Facebook.

Однако это, конечно же, не оправдывает невежества и безучастности граждан – и в особенности чрезмерное фанатичное пристрастие людей к каким-то личностям или идеям, заставляющим их менять свое мнение по поводу политики, в зависимости от того, кто отстаивает эти идеи.

Если у публики нет понимания сути вопроса, и они станут голосовать, исходя из того, кто им нравится, а не чего они хотят, тогда вряд ли стоит возлагать основную вину на политиков и экспертов, их советников, за то, что те вводят народ в заблуждение. Как может функционировать республика, если люди, которые направили своих представителей решать вопросы войны и мира, не видят разницы между Аграбой, Украиной или Сирией?

Другими словами, когда публика утверждает, что ее ввели в заблуждение или держали в неведении, экспертам и политикам не остается ничего другого, как только спросить: «А как вы это поняли?»

Когда обычные люди выказывают неуважение экспертам и заявляют, что они сыты по горло всем и всеми, они забывают о том, что людям, которых они выбрали, все равно нужно принимать решения, каждый день, по нескончаемому потоку проблем. У этих чиновников нет возможности осыпать проклятиями экспертов и голосования, а потом вернуться к телевизорам, компьютерам и игровым устройствам. Они вынуждены брать на себя ответственность – иногда это ответственность за чужие жизни и всегда она связана с финансами – принимая решения по всем вопросам, от морского права до педиатрии. Эти решения и их реализация повлияют на жизнь всех граждан, информированных и не очень, активных и безучастных.

В настоящее время исчезновение доверия между элементами республики: гражданами, экспертами и избранными чиновниками, – наблюдается по всем направлениям. А публика особенно нуждается в том, чтобы уметь доверять политическим лидерам и их советникам. Но подобные отношения невозможно поддерживать, когда обычные люди не имеют понятия о том, что они говорят или чего хотят.