Смерть грабителям, или Ускользнувшее счастье

— Андрей Николаевич, как я понимаю по вашему поведению, вы не хотите найти разбойников, так бесцеремонно ворвавшихся в вашу крепость…

— Крепость? — теперь в голосе Горчакова звучала насмешка. — Если бы я жил в Англии, то это была бы моя крепость, а в России я чувствую, что мой дом становится, простите, проходным двором.

— Ну, каждый сам решает, сделать из своего места проживания крепость или проходной двор, — последовал ответный теннисный удар.

Горчаков с интересом посмотрел на коренастого мужчину с пышными усами, наклонил голову к правому плечу.

— Вы сейчас, Андрей Николаевич, думаете, способны ли эти, как бы помягче выразиться, неказистые люди найти вещь в собственном доме?

— Я… Нет, господин… — сделал вид, что не знает фамилии главного сыскного начальника столицы, хотя Филиппов видел, что отлично помнит.

— Филиппов Владимир Гаврилович.

— Нет, господин Филиппов, я так не думаю, но уповаю, что вы схватите злоумышленников сегодня, — голос звучал без иронии, но в глазах Горчакова плясали огненные чёртики.

— Пустых обещаний давать не привык, но я и мои сотрудники сделаем всё возможное, чтобы преступники предстали перед нашим правосудием.

— Не сомневаюсь, — теперь в голосе Горчакова проскальзывала ирония.

— Так вот, чтобы злоумышленники не ушли от наказания, необходимо ваше точное описание происшествия.

— Происшествия… — губы Горчакова скривились в подобие улыбки. — Для вас это обычное происшествие, так сказать, неприятный случай, который… — и Андрей Николаевич прикусил язык. Он и так наговорил слишком много лишнего. — Да, я уже рассказывал господину Палибину, но, если требуется снова.

— Андрей Николаевич, — Филиппова начал раздражать инженер, состоящий при Министерстве путей сообщения, но надо было сдерживать себя, иначе и дознание пройдёт впустую, и преступники могут ускользнуть. — Извините, но я интересуюсь происшествием не из праздного любопытства.

— Я понимаю, — Горчаков убрал полотенце от щеки, на которой краснело пятно.

«К утру наверняка превратится в большой синяк», — подумал Филиппов.

— Владимир Гаврилович, — инженер тяжело вздохнул, словно воспоминания о трагическом случае были ему очень неприятны. Потом большим и указательным пальцами помассировал нижнюю губу. — Сегодня я не собирался возвращаться рано со службы домой, но мне надо было после встречи на Фонтанке с Михаилом Ивановичем поработать дома, — Филиппов понял, что собеседник говорит о князе Хилкове, нынешнем министре путей сообщения, — пользующемся уважением у государя, — поэтому я так рано направился к себе на квартиру.

— В котором часу? Простите, Андрей Николаевич, — спохватился начальник сыскной полиции, — но я вынужден буду ваш рассказ перебивать наводящими вопросами.

— Что уж… Надо так надо, — с обречённым видом произнёс Горчаков и продолжал:

— Перед тем, как выйти из экипажа, я взглянул на часы. Ровно без получаса до полудня.

— Когда вы подошли к парадной, вы не видели саней, экипажей рядом с домом?

— Увы, — Горчаков развёл руками, — если бы знал, то наверняка обратил бы внимание, но, увы, — повторил ещё раз он.

— Вы же прошли через арку?

— Совершенно верно.

— Дворника не встретили часом?

Андрей Николаевич на миг задумался, даже сошлись на переносице брови.

— Вы знаете, я тогда не обратил внимания, но сейчас мне кажется, что двор был пуст. Я поднялся на этаж…

— Дверь была закрыта или открыта?

— Закрыта, я достал из кармана ключ.

— У вас есть прислуга?

— Что? — Горчаков не сразу понял вопрос, он вспоминал другие подробности, а здесь… — У меня приходящая кухарка, она приходит через день, и слуга Ефим. Сегодня я его отпустил.

— Ефим просил день сам, или вы отпустили его по собственной инициативе?

Хозяину не понравились последние слова, и он снова поморщился.

— Он сам.

— И когда?

— Не помню, но с неделю тому.

— У Ефима есть родственники в столице?

— Точно не знаю, — быстроответил Горчаков, но через секунду добавил: — Кажется, есть брат, но это не точно. Я никогда не интересовался родственниками своего слуги.

Филиппов обернулся и кивком головы дал Лунащуку понять, чтобы последний занялся слугой. Михаил Александрович незаметно выскользнул из кабинета.

— Простите, Андрей Николаевич, за вопрос: вы женаты?

— Нет, я холост, — сухо произнёс Горчаков.

— Что произошло дальше?