Смерть и фокусник

Джозеф Спектор раздал очень четкие инструкции. В первую очередь он требовал, чтобы Джордж Флинт был доступен с девяти утра. Осоловелый и раздраженный инспектор добрался до дома Рисов в Доллис-Хилл в пять минут десятого. С ним был Джером Хук, а дверь открыл сам Спектор.

– Ах. Джентльмены. Очень рад, что вы смогли прийти, – сказал он шутливо.

– Спектор, что происходит? Что мы здесь делаем?

– Заходите, заходите, быстрее.

Они прошли в коридор:

– Что здесь происходит?

– Скоро прибудут гости. Но сейчас здесь хозяйничаем мы. Лидия Рис провела ночь в отеле «Дорчестер». А Олив Тернер согласилась побыть у сестры. – Он провел их в заднюю часть дома, на кухню. – Будьте добры, подождите здесь. Если я все правильно рассчитал, то Флойд Стенхаус должен прибыть первым.

Флинт и Хук обменялись взглядами. Несмотря ни на что, Флинт не до конца доверял старику.

Стенхаус действительно прибыл первым. Он как всегда нервничал, и Спектор провел его гостиную, где, как ни странно, на маленьком деревянном столике стояла металлическая птичья клетка.

– Мистер Спектор, что все это значит? Я рад сделать все возможное, чтобы помочь найти убийцу доктора, но…

– Это Протей, – пояснил Спектор, указывая на клетку. – Я называю его так, потому что он живет в клетке Протея. И потому что, как и Протей, он славится своей податливостью, гибкостью и способностью приспосабливаться. – Левой рукой он приподнял клетку. Сквозь узкие прутья была видна маленькая, красивая желтая птичка. – Конечно, у него есть подруга – мне была бы невыносима мысль о том, что такое существо сидит в вечном заточении в одиночестве, – но для наших целей одного Протея будет достаточно. Пожалуйста, не стесняйтесь осмотреть его. И клетку, разумеется.

Стенхаус наклонился вперед и посмотрел на птицу, которая надменно ответила на его взгляд, чуть склонив голову набок.

– Гибкостью, вы говорите? – уточнил Стенхаус.

– Конечно. Он может исчезать по желанию. Смотрите. – И по щелчку пальцев старика птица исчезла.

Молодой музыкант выпрямился, а глаза у него расширились и остекленели:

– Что вы с ней сделали?

– Ничего. Как я уже говорил, это полностью в его власти. Он вернется, когда будет готов. – С этими словами Спектор щелкнул пальцами еще раз, и птица вернулась. – Пожалуйста, осмотрите клетку, если хотите.

Стенхаус так и сделал, с недоумением глядя на птичку:

– Но куда он делся?

Спектор слегка усмехнулся, наслаждаясь реакцией молодого человека:

– Восхитительный маленький трюк, не так ли? И довольно запутанный. Но он дьявольски прост, если подвергнуть его хотя бы самому элементарному исследованию. Все дело, конечно, в клетке. Птица не двигается. Но сверху и снизу клетки установлены зеркала. Отвлекая внимание наблюдателя – например, щелчком пальцев, фокусник может просто повернуть ручку на верхней части клетки, переместив зеркала так, чтобы они загораживали птицу, но давали прекрасный обзор шторы, которая находится за ней.

Он пожал плечами, и Стенхаус опустился на свое место:

– Довольно примитивно, согласитесь.

Стенхаус смущенно хихикнул:

– Вы меня совершенно одурачили.

– Я не уверен, что верю вам, – произнес Спектор. – Думаю, вы просто добры к старику. В конце концов, это древний трюк. Ему несколько тысяч лет. Правда, это был особенно красивый пример…

– Не нужно скромничать, Спектор. Мы все должны принимать свои сильные и слабые стороны. Я гениальный музыкант. А вы такой же фокусник.

Теперь Спектор рассмеялся.

– Ну, у меня бывали отзывы и похуже, – сообщил он, – но есть один серьезный момент. Видите ли, я показал лишь один из многих, многих методов, с помощью которых человеческое тело – живое или мертвое – может исчезнуть из запертой комнаты.

Флинт незаметно наблюдал за происходящим через дверной проем гостиной. Пока он не узнал ничего для себя нового.

Вскоре после этого домой вернулась Лидия Рис, а с ней и Олив Тернер. Женщины встретились за утренним кофе в «Дорчестере», после чего пришли на маленькое представление Джозефа Спектора. Они не обрадовались ни птичьей клетке, ни Флойду Стенхаусу.

Следующей прибыла машина Маркуса Боумана: гул мотора был слышен уже на подъезде к Доллис-Хилл. Боумана впустил сержант Хук, и он переступил порог в угрюмом молчании. Когда он вошел в гостиную, Лидия взглянула на него, но потом отвернулась. Он промолчал и сел в дальнем конце комнаты.

– Спасибо, что пришли, мистер Боуман, – сказал Спектор как любезный хозяин. – Мы не задержим вас надолго. Да и кто знает? Возможно, вы узнаете кое-что новое.

Флинт топтался в коридоре, выпуская кольца дыма из трубки. Пока Спектор вживался в роль хозяина, инспектор был занят делом. Его сопровождали два констебля.

Следующей прибыла Делла Куксон. Всех представили друг другу, и пациенты А и В начали знакомиться друг с другом. Их голоса звучали неловко, но Джозеф Спектор вслушивался в каждое слово. Лидия сидела, замерев, как статуя, в прохладном солнечном свете. Маркус Боуман ерзал, как ребенок, почесывая колено, облизывая губы, откидывая прядь волос со лба. Но взгляд его был устремлен в пол, и он не заметил появления новых гостей.