Смерть и круассаны

— Бедное животное, должно быть, умирает с голоду! — сказал Ричард, слегка повысив голос.

— Не люблю кошек, — прошипела в ответ пыхтящая Валери, — но это хороший знак.

— Хороший знак? Это был черный кот!

— Нет сигнализации, Ричард, нет сигнализации.

— А, да.

Валери включила фонарь, и в комнате слегка посветлело.

— Думаешь, это разумно? — спросил Ричард, которого тоже слегка напугал кот.

— Думаю, нам стоит рискнуть. — Валери осмотрелась более внимательно. — Мы в задней части дома, а в передней — плотные жалюзи. — Она открыла кухонный шкафчик. — Ничего не сможем найти в темноте, это точно.

— А что мы ищем? — Ричард тоже принес фонарик и теперь включил его.

— Не знаю. — Валери двинулась вглубь комнаты. — Что-нибудь.

— Хорошо. Все хорошо, пока у нас есть план.

Она не снизошла до ответа, и Ричард задумался, не произошло ли ослабления позиций Великобритании в мире одновременно с упадком сарказма. Сарказм казался чем-то очень британским, но больше, похоже, он никому не нравился. Он поморщился, когда луч фонаря Валери снова упал на его лицо, но ему тут же стало понятно, что он в задумчивости замер у огромного гардероба.

— Ты собираешься хоть что-нибудь делать? — спросила она, и не без оснований.

— Да, конечно, извини.

Он посветил фонариком в кухню и был весьма удивлен увиденным. Здесь все было ультрасовременным. Не только шкафы — к слову, очень стильные, с хромированными ручками и мягкими петлями, — но и громадный разделочный стол с мраморной столешницей в центре. На потолке висели хромированные светильники, сочетающиеся с врезной хромированной мойкой и краном с черным выдвижным шлангом. Все это выглядело очень недешево, как и бытовая техника: к примеру, двухуровневая духовка и новейшая кофемашина. Тому мсье Граншо, которого он видел: пожилому, сгорбленному, — эта кухня не подходила совершенно.

В гостиной все было точно так же. Отполированные полы, кожаные диваны с хромированными частями, громадный телевизор, висящий на стене над камином, на решетке которого стояла корзинка с лавандой. В столовой тоже добавили несколько современных штрихов, но не так, как в остальных комнатах. То же самое ждало и наверху. Самая большая спальня выглядела очень современно, а в прочих чувствовался затхлый запашок. Одна ванная комната словно сошла со страниц журнала о жизни миллиардеров, а вторую явно перенесли сюда с заброшенной фермы.

Ричард присел на ступеньки. Он не понимал, что они ищут, и потому ничего не нашел. Валери присоединилась к нему, явно расстроенная, но ничего не сказала.

— Это очень странное место, не считаешь? Здесь словно два дома в одном: один — новенький, как с картинки, а другой — не моложе хозяина. — Он посветил фонариком на выключатель на стене, оказавшийся современным, как и отделка стен вокруг него. — Похоже на то, что мсье Граншо постепенно обновлял свое жилище.

Валери почувствовала, что он к чему-то ведет.

— Думаешь, чтобы продать?

— Нет, непохоже. Если собираешься продавать такой старый дом, выручишь больше, сохранив все как есть. Пусть обшарпанное, но… как это называется… в духе времени, точно, в духе того времени.

— И здесь ни пятнышка: понятно, что Мари приходит регулярно.

— Да, но в надежде, что он вернется, или пытаясь больше заработать?

— Не знаю. Хочется думать, что он может вернуться.

— Да, понимаю, о чем ты. — Они оба погрузились в молчание. — Однако, по-моему, она действительно беспокоится. Знаю, что я старый романтик, постоянно надеющийся на счастливый конец, но, думаю, она хочет, чтобы он вернулся. Может, он ей вроде отца и ей этого не хватает. Если не считать Мелвила, она довольно одинока.

Валери включила свой фонарь и снова направила его прямо в лицо Ричарду.

— Да прекрати уже! Иначе я к утру ослепну.

— Но, Ричард, ты снова это сделал. Временами ты просто гений!

Признаться, ему нравилось считать себя заблудшим гением, вроде одаренного идиота, только с небольшим количеством идиотизма, но он снова не имел понятия, что сейчас сказал. Хуже всего, что каждый раз, когда Валери называла его гением, он не понимал причину. Хотелось бы ему хоть раз проявить свою гениальность осознанно — так он почувствовал бы себя намного лучше.

— Ладно, — сказал он медленно, — теперь объясни все мне, чтобы мы оба знали, о чем я говорю.

— Вроде отца. Мсье Граншо — ее отец. Думаю, это объясняет и состояние дома: его перестраивают для Мари.

— Правда? Я бы сказал, что стиль больше мужской.

— Он современный, дорогой и молодежный. Тут все для этой парочки. Влияние Мелвила, я бы сказала.

Ричард кивнул.

— Это на самом деле очень многое объяснило бы. — Он еще раз посветил фонариком в прихожую и поднялся со ступенек. — Идем, — сказал он, — не стоит испытывать судьбу. Надо уходить.