Смерть и круассаны

— Ну, — прощебетала она радостно, — кто хочет чашечку чая? Мартин, помоги мне, пожалуйста.

И она потащила упирающегося мужа вон из подвала.

Ричард оглядел на удивление хорошо освещенное помещение, в то время как Валери решила более тщательно обыскать пленников. Это место напоминало скорее мастерскую, чем комнату для эротических игр; все было достаточно функционально и аккуратно расставлено, как у педанта в сарае с инструментами. В углу разместился крест, похожий на огромную букву «Х», из прекрасно отполированного красного дерева с приколоченной посередине кожаной подушкой. Ричард покачал головой. Он знал, что старомоден и, вероятно, ни капли не склонен к авантюрам, но все это было ему абсолютно чуждо. И уже не в первый раз он подумал, что даже представить себе не может Мартина и Дженни, использующих установленное здесь оборудование. Хлысты, цепи, маски… — все это находилось совершенно за пределами его понимания. Пытаясь собраться с мыслями, он тяжело опустился на трон из дерева и красной кожи, который больше походил на комод, к тому же в сиденье была вырезана дыра, что его крайне озадачило.

Зазвонил его телефон, он без особого внимания принял входящий видеозвонок и чуть не вскрикнул, увидев на экране лицо дочери.

— Алисия!

— Папочка!

— Я сейчас немного занят, милая.

Он выпрямился на троне, задев головой какие-то цепи, крепящиеся к спинке, и тут же торопливо поднялся, пока Алисия их не заметила. Об этом ему пришлось сразу же пожалеть.

— Папочка, что на тебе надето?

— О, позволь мне объяснить.

Он обернулся, чтобы убрать трон с заднего плана, но в процессе неосторожно поймал в кадр Валери, шарящую по карманам брюк подвешенного синьора Риззоли. Снова повернулся, на этот раз показав синьору Риззоли, распростертую на полу с прикованными к стене руками.

— О, папочка. — Взгляд Алисии заметался по экрану, словно ее осаждали галлюцинации, и наконец остановился на Ричарде. — Да что, ради всего святого, в тебя вселилось в последнее время?

— О, милая. Это, м-м-м, любительский драмкружок. Пьеса называется «Подземелья и цыплята». Маркиз де Сад, из незаконченного. Я играю…

— У меня диплом по французской литературе. — Она ужасно похожа на свою мать, подумал Ричард. — Жалкое оправдание. — И говорила она все чаще в точности как та.

Телефон погас, и Ричард уставился на него, словно надеясь получить объяснение, как его жизнь превратилась в подобие сумасшедшего дома и каким образом она настолько вырвалась из-под контроля. Ему всегда нравилась мысль о том, чтобы слегка испортить свою репутацию, но он рванул от «слегка» до «абсолютно» прямо-таки с космической скоростью. Жена считала, что у него интрижка. Мартин с Дженни, похоже, решили, что он безжалостный злодей. А дочь, его единственный ребенок, была уверена, что он извращенец, повернутый на цыплятах. Он застонал, глядя в потухший телефон.

— Ага! — воскликнула Валери, чьи труды на почве очень личного досмотра принесли свои плоды. — Ключи от двери! — Она извлекла на свет целую связку, от небольших современных до старинных огромного размера. — И я догадываюсь, что ими можно открыть.

Ричард ничего не ответил, и она потрясла перед ним связкой.

— Всё в порядке, Ричард? Ты что-то притих.

Он снова застонал.

— Я хотел бы попасть домой и переодеться, пожалуйста.

— Да, — ответила она таким тоном, как будто он попросил невесть что, — да, конечно. Ты все равно не сможешь появиться в таком виде там, куда мы собираемся.

Ричард понятия не имел, о чем она говорит, поэтому просто безучастно побрел к зеркальной двери.

Мартин и Дженни нашлись с той стороны двери, причем в руках у Дженни был огромный деревянный поднос с чайничком и шестью чашечками из отличного китайского фарфора. Несоответствие между двумя комнатами снова вызвало у Ричарда неслышный стон. Ну почему во время звонка Алисии на заднем плане оказалась не эта, разыгранная Дженни, сцена?

— О, вы уже уходите? — спросила Дженни.

Валери кивнула.

— Да, Ричарду нужно переодеться.

— Я забыл брюки у Мсье Яйца, — сказал он бесцветно, не в силах оторвать взгляд от невинно сверкающего чайного сервиза.

— Это может случиться с любым, старый проказник!

За свою фривольность Мартин был вознагражден строгим взглядом Дженни.

— А что нам делать с… э-э-э… ну, вы понимаете, с пленниками? — Последнее слово она прошептала так, будто боялась разбудить Риззоли.

— Просто не выпускайте их. — Валери направилась к задней двери. — Они опасны. Покормите их, если попросят. Хочу сказать: не нужно морить их голодом, но и выпускать тоже нельзя. Ради собственного блага не выпускайте их.

Мартин и Дженни обменялись встревоженными взглядами, и Дженни отшатнулась от двери, а Мартин тщательно ее запер.

— Они наверняка не голодные, — сказала Дженни. — Вы же знаете этих итальянцев…

Глава тридцать вторая

— Ричард, не отставай! — прошипела ему Валери в темноте. Он едва мог различить ее фигуру в нескольких ярдах перед ним, хотя старался на этом не зацикливаться.

— Извини, — раздраженно ответил он, — я уже три дня как никуда не вламывался, должно быть, подрастерял навыки.