Смерть и солнце

Оставаться на ближайших островах было нельзя - рыбацкие деревни слишком маленькие, и там не привыкли к чужакам. К тому же, если летом одиночка еще можно как-то свести концы с концами, питаясь моллюсками и чаячьими яйцами, то зиму ей никак не пережить. Либо ее разыщут и вернут Корове, либо она попросту умрет от голода или замерзнет насмерть - вероятнее всего, еще до первых настоящих холодов. Пришлось рискнуть. Айя пробралась на провонявшее ворванью судно, направлявшееся, как она впоследствии узнала, к Ближним островам. Она едва не задохнулась в тесном трюме, а ее одежда, волосы и руки еще несколько недель хранили тошнотворный запах прогорклого жира, но начало новой жизни было положено. На Филисе ей удалось накинуть себе год и поступить юнгой на "Счастливчик", промышлявший контрабандой. Айя всегда была рослой и легко сошла за тринадцатилетнего мальчишку. Она только не учла, как трудно будет притворяться парнем на маленьком корабле, где все круглыми сутками находятся друг у друга на глазах. Ей удалось сохранить свой секрет только два дня, а потом ее разоблачили и за шиворот приволокли в каюту капитана. Тот пообещал, что вышвырнет "соплячку" с корабля на первой же стоянке. О положенной юнге плате никто не упоминал, хотя остаток путешествия ей пришлось вкалывать никак не меньше, чем впервые дни, да еще получать за это колотушки и поток отборной брани. Как она поняла впоследствии, ей еще очень повезло - в то время она была плоской, как доска, и по-мальчишески угловатой, и это обстоятельство ее спасло. Успей она к тому моменту хоть немного округлиться, ее бы наверняка пустили по рукам, а так контрабандисты знай себе трепались о ближайшей гавани и о грудастых девках из Веселого квартала, проявляя к ней не больше интереса, чем если бы она была крысой или тараканом. Высадили Айю в Алой гавани, нисколько не заботясь, что она не знает и десятка слов на аэлинге, на котором говорили в имперской столице.

Следующие несколько лет были самыми трудными в ее жизни. Айя побиралась, воровала, присматривала за коптильнями с рыбой, пока их хозяева уходили в гавань пропустить по кружке пива, или продавала собранных на берегу моллюсков толстым горожанкам и матросам с заходивших в гавань кораблей. Если ей удавалось стащить что-то ценное, она несла это трактирщику по кличке Слепень - он как будто бы жалел ее, во всяком случае, всегда давал бОльшую цену, чем другие перекупщики. Волосы ей пришлось обрезать прямо у затылка - чтобы проще было выдавать себя за парня, и чтобы не заводились вши. К пятнадцати годам Айя умела виртуозно мухлевать в пинтар, метать ножи и ценить человеческую жизнь ровно настолько, насколько она того заслуживала. Как-то раз она наткнулась в гавани на капитана ненавистного "Счастливчика". Она тихонько шла за ним, пока они не оказались в подходящем переулке, а потом хладнокровно саданула его кастетом по виску и, даже не пытаясь выяснить, убит он или просто оглушен, забрала туго набитый кошелек контрабандиста и вынула из его окровавленного уха тонкую сережку с изумрудом. Ей уже приходилось поступать подобным образом с торговцами, которые не сделали ей ровным счетом ничего плохого - тем меньше оснований было щадить человека, к которому у нее имелся личный счет. Если она о чем-нибудь и жалела, так это о том, что на месте контрабандиста не оказалась Корова. Когда в гавань заходили снекки с Дальних островов, Айя всегда расспрашивала, нет ли среди моряков кого-то с острова Зеленых скал. Как правило, ей отвечали отрицательно, но один раз она все-таки встретила земляка. Тот рассказал, что ее опекунша умерла от грудной жабы. Айю это очень огорчило - она-то успела сочинить не меньше дюжины различных планов мести, которые после смерти "тетушки" сделались совершенно бесполезными. Но, с другой стороны, теперь можно было выкинуть Корову и все связанное с ней из головы и думать исключительно о будущем.

К тому моменту, как Айе исполнилось шестнадцать, даже безрукавка и широкая рубаха уже не скрывали ее округлившуюся грудь, так что в порту на нее начали поглядывать со вполне определенным интересом. У девушки, живущей в Алой гавани, не так уж много шансов не дойти до положения трактирной шлюхи, но Айе в очередной раз повезло. Ее первого любовника звали Фирен. Он был родом с Томейна и считался одним из самых удачливых пиратов в Неспящем заливе. А еще - он был до изумления хорош собой. В первый раз увидев Фера, она прямо-таки замерла с полуоткрытым ртом, немало рассмешив этим самолюбивого пирата. Правда, потом Айя поняла, что кроме этой красоты и редкостной самоуверенности ее любовник ничем особенным похвастаться не мог. Но надо отдать ему должное - именно этот человек ввел ее в Береговое братство, и тем самым раз и навсегда определил ее дальнейшую судьбу. А еще - среди всех мужчин, когда-либо деливших с ней постель, Фер был единственным, в кого она действительно влюбилась. Потом-то она уже не позволяла себе такой дурости.