Смерть и солнце

...По крайней мере, до недавних пор. Пока однажды ночью не заметила, что уже несколько минут разглядывает спящего с ней рядом Ирема с той же нелепой горделивой нежностью, с которой на нее саму когда-то смотрел Энно.

Ей всегда нравилось расслабленное, непривычно спокойное лицо спящего коадъютора, и светлая кожа, казавшаяся красноватой в свете догорающего очага, и его тело - мускулистое и вместе с тем по-юношески гибкое. Но в тот момент она не просто любовалась рыцарем - нет, она чувствовала себя удивительно счастливой от сознания, что ему было хорошо, и на его лице написано нехарактерное для каларийца чувство умиротворения. Поняв, что это может означать, Айя негромко хмыкнула и передвинулась поближе к Ирему. Странное дело - осознание того, что она окончательно влюбилась в коадъютора, нисколько не обескуражило ее, как будто в глубине души она знала об этом уже много месяцев. Айя пристроила голову у каларийца на плече, вдохнула хорошо знакомый запах его кожи и насмешливо подумала, что прошлым летом заключила далеко не самую плохую сделку в своей жизни.

Но теперь новые корабли, которые ей обещал сэр Ирем, были достроены, и по тому же договору ей следовало бы отправиться на остров Рэн и занять знаменитую Серую крепость, более известную как форт Эбер.

Айя была не прочь узнать, что думает сам коадъютор о ее скором отъезде, но мессера Ирема, казалось, занимали только заговорщики.

И тем не менее, Рикс с Нойе явно направлялись именно к "Крылатому". Дойдя до корабля, они остановились. Айя поняла, что Альбатрос хочет подняться на корабль вместе с Риксом - а тот настаивает, чтобы Нойе ждал его на берегу. Последнее ничуть не удивило Королеву. Энониец часто бывал в "Морском петухе" и знал о напряженных отношениях между командой "Зимородка" и дружинниками Айи. Люди Королевы всегда презирали тех островитян, которые по своей воле шли служить дан-Энриксам. А Нойе и его товарищи не могли выйти в море, пока "Зимородок" не починят и не оснастят к новому плаванию, и мучавшихся от безделья моряков буквально выводило из себя, что лучший корабел в столице тратит свое время на "задрипанных пиратов". Результатом этой обоюдной неприязни становились постоянные стычки в прилегавших к гавани кварталах и более-менее остроумные издевки над противниками. К счастью, и те и другие понимали, что им так или иначе придется сталкиваться со вчерашними врагами в одних и тех же тавернах и ходить по одним улицам, поэтому дело не шло дальше поломанных столов и мордобоя при игре в пинтар, на который Айя с Датисом предпочитали закрывать глаза. Надо же дать ребятам как-то спустить пар... И, в любом случае, лучше десяток мелких стычек, чем длительный мир, после которого скопившееся недовольство выплеснется в крупной драке с поножовщиной. В последнее время Айе даже начало казаться, что вражда между двумя командами пошла на спад.

И все же, вздумай Нойе подняться на палубу "Крылатого", дело неминуемо закончилось бы новой потасовкой. Айя тихо хмыкнула. Смелости рыжему было не занимать, иначе он бы вообще не притащился в порт вместе с "дан-Энриксом". Нойе бурно жестикулировал, отстаивая свою правоту, но энониец непреклонно качал головой. Айя не сомневалась, что решающее слово в споре будет за южанином - хотя он был намного младше Нойе, достаточно было понаблюдать за ними несколько минут, чтобы понять, кто именно верховодит в этой компании. Довольно скоро Нойе в самом деле отошел от корабля, а Крикс пружинисто взбежал по сходням.

Айя с удивлением отметила, что она рада его видеть - и невольно улыбнулась, вспомнив раздражение, которое южанин вызывал у нее в первые недели их знакомства.

За прошедший год волчонок вырос, и, пожалуй, успел превратиться в молодого волка. Наблюдая за тем, как он идет по палубе, Айя подумала, что прозвище пришлось южанину к лицу. Рикс в самом деле был красив особой, сумеречной волчьей красотой, которая должна была неотразимо действовать на впечатлительных девиц.

Когда "дан-Энрикс" подошел поближе, Айя отметила, что на лице "дан-Энрикса" застыло странное задумчивое выражение, как будто бы южанина все время беспокоила какая-то важная мысль.

- Ты что, влюбился?.. - спросила она бесцеремонно, когда энониец подошел поближе - Или, может быть, кого-нибудь убил? На тебе лица нет.

Энониец вздрогнул.

- Так заметно?..

- Очень, - подтвердила Айя, но, увидев, как окаменело лицо парня, мрачно усмехнулась. - Брось, волчонок, я не собираюсь ничего выпытывать. Мне и своих проблем хватает... Ты не знаешь, мессер Ирем собирается обедать в Адельстане?

- Нет, он теперь каждый день обедает у Императора.

У Императора. Айя почувствовала, что скоро она попросту возненавидит Валларикса. Неужели ему мало, что коадъютор тратит большую часть жизни, выполняя его поручения?.. Почему Ирем должен посвящать ему еще и все свои свободные часы?

А хуже всего было то, что коадъютор явно не был против.

- Монсеньор просил меня узнать, не согласишься ли ты поужинать с ним сегодня вечером, - продолжал "дан-Энрикс", явно не подозревавший, о чем она думает.