Смерть императору!

— О, вокруг много враждебных намерений, — Макрон указал на людей, таскавших опоры крана. Эта партия из местного племени. Наемная рабочая сила, которой плохо платят и которую плохо кормят, вынужденная возводить храм, посвященный императору, который их завоевал. Ты можешь себе представить, насколько это ускоряет процесс. Между тем, их родственникам отказывают в помощи в работе на тех фермах, которые все еще находятся в руках племени. Это еще до того, как я перейду к рассмотрению дел с иценами на севере. Теперь, когда им поручили найти новый источник дани, они не будут слишком счастливы. И все они знают, что наместник и большая часть гарнизона провинции маршируют на западную окраину Британии, оставив позади лишь малую часть не самых боеспособных войск в большей части остальной части провинции. — Макрон ударил витисом по земле. — Если будут проблемы, тогда сейчас самое время им произойти.

— Что ты предлагаешь с этим делать, центурион?

— Нам нужно привести нашу оборону в порядок. В последние годы было слишком много самодовольства, и сенат колонии позволил этому месту пойти к гарпиям под хвост. Я надеялся на лучшее от ветеранов, ответственных за Камулодунум. Теперь, когда я старший магистрат, произойдут некоторые изменения. Это место нуждается в восстановлении порядка и дисциплины.

Аполлоний поморщился. — Это больше не крепость. Уже какое-то время, по крайней мере. Это такой же сонный провинциальный городок, как и все остальные. Я подозреваю, что тебе будет трудно убедить людей в необходимости перемен. Как бы это ни было необходимо в данный момент.

— Может быть, — уступил Макрон. — Я разберусь с ними, как только составлю план обороны.

— Что у тебя на уме?

— Реки прикрывают подходы с севера и юга. Здесь нет моста, который нужно защищать, и это помогает. Однако, если у врага есть лодки, нам нужно будет использовать склады в качестве первой линии обороны. Нет никакой надежды построить укрепления вокруг остальной части колонии. Она занимает уже слишком много земли для этого. Нам придется максимально использовать линии первоначального каструма легионеров. Мы можем расположить оборонительные сооружения вдоль берега реки на юге, хотя болота должны быть достаточным препятствием, чтобы воспрепятствовать любой атаке с этого направления. Потом укрепим западный и восточный подходы. Валы будут меньше, чем первоначальная крепость, но это столько, сколько мы сможем защитить с имеющимися у меня людьми.

Аполлоний задумался над этим. — Это не более половины размера колонии. Интересно, как отреагируют те, кто находится за линией обороны, которую ты предлагаешь?

— Им не о чем беспокоиться, если не будет проблем. Если да, я полагаю, им придется подумать о более важных вещах, например, о сохранении головы на плечах. Осмелюсь сказать, что они не перестанут думать о том, где находится линии обороны, пока они находятся внутри нее.

— Честная оценка. Что произойдет, если новые линии не удастся удержать или не завершить вовремя?

Макрон указал на территорию храма. — Если до этого дойдет, мы сосредоточимся там. Храмовые стены достаточно прочны, и мы можем достаточно быстро поднять их на пару-тройку метров, чтобы создать боевой парапет. Мы также будем защищать гораздо более короткую линию. И если мы не сможем удержать это, мы можем построить оборону на фронтоне как последний редут. Я надеюсь, что до этого не дойдет. Возможно, мы сможем удерживать колонию несколько дней, прежде чем прибудет помощь. Иначе наши головы будут украшать перемычки воинских хижин бриттов.

Шпион вздрогнул от этой перспективы. — Я бы не хотел закончить свою жизнь в виде жуткого трофея.

— Впочем, как и я. Вот почему мы должны быть готовы. На тот случай, если какой-нибудь сумасшедший или друид решит воспользоваться отсутствием Светония, чтобы разозлить туземцев.

— Или какой-нибудь римский чиновник зайдет слишком далеко.

— Да. — Макрон многозначительно посмотрел на него. — Это тоже.

Наступило короткое молчание, поскольку оба они вспомнили о непредвиденных обстоятельствах, о которых говорил Катон перед их расставанием в Лондиниуме.

— Если уж на то пошло, — тихо сказал Аполлоний, — будет лучше, если ты позволишь мне разобраться с проблемой. Это своего рода работа, в которой у меня есть некоторый опыт.

Макрон посмотрел на него с отвращением.

— Я знаю.

Аполлоний рассмеялся.

— Вы, солдаты, можете быть такими щепетильными. Мертвый враг есть мертвый враг, независимо от того, как это достигается. Ты действительно думаешь, что есть какая-то разница, войдет ли клинок спереди или сзади, или кто им владеет?

— Это важно для меня. Как ты знаешь. И это не изменится.

— И все же, пока именно я делаю то, что ты считаешь грязной работой, ты можешь жить с таким соглашением.

Макрон пожал плечами. — Твои слова, не мои.

— Но ведь это то, что у тебя на уме, я прав?

— Хорошо, пусть будет так. Ты молодец, что прочитал мои мысли.

— Не самая сложная задача. — Тонкие губы Аполлония приоткрылись в удовольствии. — Что в некотором роде является комплиментом.

— Да, конечно.