Смерть как признак неудачи (СИ)

Отрываюсь от земли. Поднял. Нет! Очередной удар о пол. Как же больно!

Надо встать. В живот пинает так, что меня сворачивает калачиком и откидывается от соперника.

— Вставай! Или это все, на что ты способна?

Поднимаюсь. Как же больно дышать.

Почти незаметно смотрит в сторону. Думает побегу.

Прямой удар правой. Прошел немного вскольз. По его виску течёт кровь. Но для остановок не время.

Левой снизу в челюсть. Хруст. Это он? Или мои пальцы?

Ногой в живот. Не прокатывает.

Моя нога в захвате. Чёрт!

Дёргает на себя. Не упаду! Отталкиваюсь левой от пола и со всей силы бью ему по лицу коленом.

Упал на колени. Я смогла устоять.

Удар правой. Левой.

Мощный толчок в солнечное сплетение. Отлетаю от Брютая. Устояла.

Оббегаю и захватываю в тиски.

Пытается перекинуть через себя.

Нет, это пройденный этап. Держу крепко. Сейчас меня не отдерет от него даже Мирон.

Соперник просто не может меня достать. Выход один. У него… И меня это не радует.

Боже. Опять!

Он падает на спину. Вся его немаленькая туша придавливает меня.

Главное не разжать руки. Не разжать руки. Не разжать. Не…

Гонг.

Разжимаю руки, но отползти не могу.

Глаза заливает кровь. Чья? Моя или его? И стереть ее — нет возможности. Мой спарринг-партнер не двигается.

— Эй, ты там живая? — Мастер вообще редко церемонится с нами, но сегодня от чего-то становится обидно.

— Почти.

— Эй, иди ко мне, вот так. — Мирон и Балид стаскивают с Брютая и поднимают меня. — Тебе надо постоять самой, иначе победу не засчитают. Хорошо? — Я киваю Мирону и делаю шаг в сторону, при этом молясь, чтобы не свалиться и не опозорить мастера. Он мне этого не простит.

Долгие несколько минут на ринг идёт судья, объявляет меня победительницей, озвучивает какие-то цифры, которые я плохо воспринимаю (если важно, капитан потом расскажет, если нет, то я все равно не могу сейчас что-то осмысливать). Когда меня наконец отпускают, я поворачиваюсь на голос мастера, потому что в глазах темнеет и ориентироваться все трудней.

Шаг, второй, третий, кто-то хватает за руку и помогает выбраться из этой канатной ловушки.

Сначала мы быстро идём, потом меня берет на руки и несут, кажется, еще быстрей.

— Манка! Манка! — У меня слуховые галлюцинации? Я уверена, что слышу то дурацкое имя из дома графа. Но как? Кто?

Все стихает за закрытой дверью. Блаженная тишина позволяет расслабиться и выдохнуть спокойно.

— Эй, Маша, что с тобой? Ты меня слышишь? Узнаешь?

— Мирош, я тебя по стальной хватке узнала. Только я ничего не вижу. Позови мастера. — Очень трудно делать вид, что все в порядке, когда ничего не видишь. Но у меня болит, кажется, каждый сантиметр тела, поэтому лежу и не дергаюсь.

— Сейчас! Подожди минутку. Полежи тут. Ты умница!

Лёгкое касание губ ангела, и он срывается за мастером.

Пока никого нет, можно расслабиться и немного постигать от боли.

Только за своими подвываниями я не услышала, как открылась дверь.

— Манка, это правда ты?

Я замерла, боясь поверить в то, что прошлое настигло так быстро. Голос… Знакомый. Но на сто процентов не уверена.

— Ты не немая? — Вроде спросил, а вроде и констатировал факт. — Мы думали, ты умерла…

— Вообще-то меня убили.

Ой, ну, а что? Я столько лет молчала. А тут такая возможность высказать претензии. Димитрий, а если я не ошиблась, это именно он, тоже отчасти виноват. Хотя… Не виноват конечно. Но так хочется обвинить кого-то, кто может выслушать и не сможет ничего сделать.

— Убили? Но кто? Граф сказал, ты упала с лестницы. Он даже так переживал, что разрешил похоронить тебя в его семейном склепе.

— Ага, на семейном кладбище. Я со всеми успела познакомиться. — Яд в моём голосе мог убивать. Нахлынули воспоминания. Те ужасные часы или дни в темноте, без возможности даже вдохнуть полной грудью. Постоянная паника на грани истерики. Страх… А он тут о великом поступке говорит. — Как ты тут оказался?

— С друзьями пришёл. Увидел тебя, думал крыша едет. Но нет, это ты. Ты стала очень красивой. — Не успела осмыслить этот его выпад про красивую, как дверь снова хлопнула, на этот раз громко, уверенно. Фрол или Балид?

— Кхм-кхм. Молодой человек, вы как сюда попали? — В голосе брата было столько тревоги, надеюсь, за меня, что вся злость моментально прошла, и я поспешила успокоить его.

— Фрол, это… Димитрий.

— Кто? — Последовала короткая пауза, после чего, не дожидаясь ответа, мужчина продолжил. — Так, мне все равно. Девушке надо отдохнуть, а вам лучше покинуть эту комнату.

— Хорошо. Но я вернусь.

То ли пообещал, то ли поугрожал молодой человек.

— Ты как себя чувствуешь? — Кровать рядом слегка проснулась, и я ощутила брата, севшего рядом со мной.

— Да на самом деле не хуже, чем обычно. Только вот не вижу ничего.

— Ну, могу сказать, выглядишь ты помятой. А глаза. Сейчас проверю. Не двигайся.

По лицу разлилось тепло, обволакивающее каждую клеточку. Фрол молчал недолго, но боль в головной части за это время успела пройти.