Смерть как признак неудачи (СИ)

Вот человек, который все продумал, решил и не стал тянуть с какими-то ухаживаниями. Может быть так и надо? Может быть вот он, идеал?

В один момент мне казалось, что да, надо соглашаться. И больше забот не будет. Буду жить в своё удовольствие. Постоять за себя я теперь смогу. А что еще надо для счастья?

Но в другой момент я говорила себе "Стоп! Тебе всего пятнадцать лет! Куда ты летишь?!".

Мысли крутились, вращались, мешались и перемешивались…

Димитрий стал приходить на все мои бои, стал приходить по вечерам. А я почему-то не могла найти в себе сил сказать ему, чтобы он больше не появлялся.

Мне стало нравиться с ним говорить. Просто говорить о его маме, о девчонках, что работали со мной, о его учёбе и работе, о моих успехах и неудачах в Кардасе. О себе я старалась не говорить ничего, что выходило за рамки "Боец Кардаса", а он и не настаивал. И за это я тоже была ему признательна.

Мирон злился, но молчал, позволяя мне самой решить, что мне нужно. Он мне доверял. Дурной… Как можно доверять такие вопросы какой-то соплячке с неуравновешенной психикой?

И вот после очередной почти душевной беседы Мирон не выдержал и предложил мне наконец выбрать, кто останется рядом, он или Димитрий. И я опять сбежала. Не смогла выбрать. Ведь выбрать одного-значит потерять другого. А в тот момент не получалось представить жизнь без кого-то из этих двоих.

Ну мы и поругались. Больно и обидно… Ночевала я тогда впервые в спортивном зале. Не нашла сил вернуться в комнату и смотреть в глаза моему красноволосому ангелу.

Приземление вышло болезненным.

— Ауч…

— Ты хоть иногда перестаешь думать о всякой ерунде? Тебе мало три дня? Еще не все уладила?

— Что? Мастер, я не понимаю… — Поднялась на ноги, почти незаметно потирая ушибленное место.

— "Я не понимаю", — мастер позволил себе перездразнить меня, а я даже растерялась, — я тебе чем говорил заняться?

— Медитировать и учиться использовать сырую магию

— Ну и как успехи?

— Ну… Все лучше, чем ужасно.

— "Лучше, чем ужасно", Маша, ты меня бесишь! — Вот как у него получается рычать в любой ситуации? — Я тебе запретил общаться с товарищами и близкими людьми — ты молчишь! У тебя проблемы — ты молчишь! Говорю, самостоятельно работай — ты опять молчишь!

— Да о чем вы? Мастер…

— Да выскажись ты наконец, легче станет! Перестань в себе все таскать! Ты проигрываешь потому, что спмокопанием занимаешься, а не тренируешься нормально! — Мне конечно доводилось слышать, как наш тренер ругается, но вот так… Без повода… Или есть повод… Может он прав? Но… Я же старалась ради него, ради ребят! Ведь многие не верили, что мы сможем стать сильнейшей группой! Как раз-таки из-за меня! Я ведь старалась! Да как он смеет орать на меня? Я же пытаюсь разобраться в себе, чтобы не доставлять другим проблем!

Слёзы покатились сами, честное слово, я не собиралась плакать, но всё разом навалилось, и нервы сдали. Я буквально грохнулась на колени, закрывая ладонями лицо, чтобы скрыть этот позор от глаз моего учителя.

Рыдания, к еще большему позору, не вышли беззвучными, или хотя бы тихими. Нет! Я выла, как волк на луну в голодную зиму!

Мне стало так плохо! Больше всего захотелось очутиться в папиных объятиях, чтобы они с мамой спрятали меня от всего мира!

Да лучше вечно сдавать историю, чем еще хоть раз выслушать о том, как я бешу мастера! И с Мироном нчего не клеиться! Я ведь решила, что раз мы там какие-то идеальные — значит все будет ИДЕАЛЬНО! Мы всегда будем понимать друг друга, всегда поддерживать, доверять друг другу, что нас не потянет к другим! А так… Да что же это за мир?! Неужели это я бракованная? Ведь есть же идеальные люди с идеальными отношениями, вокруг них идеальный мир! За что мне все это? Я на дискотеку хочу! С подружками болтать! А я каждый день сражаюсь, голодаю, снова сражаюсь! Я так устала бороться! Господи! Как же я ненавижу эту богиню! Сама бы попробовала жить в незнакомом мире, в котором ты одна, у тебя никого нет! И никто не понимает, как тебе на самом деле тяжело!

— Все сказала?

— Ик…

Я от неожиданности даже реветь перестала. Я что, вслух все это говорила?

От стыда снова спрятала лицо в ладонях. Да что ж я за дура такая? Краска стыда залила и без того опухшее, покрытое безобразными "рёвными" пятнами, лицо. Покраснели даже уши. Я уверена!