Смерть кукловода

— Отговори.

— Обязательно. Прощай, Стриж. Привет подруге. Рада была тебя видеть.

— Пока, Лиса, я буду скучать.

— Это пройдет. — Губы ее едва заметно тронула улыбка, она помахала Стриженову и поспешила к дому, громко стуча каблуками по мостовой.

Дмитрий смотрел вслед репортеру, многодетной матери, своей давней подруге и информатору Алисе Куратовой, рыжей Лисе, и с ужасом осознавал, что последние двадцать лет его жизни пролетели невероятно быстро, как одно мгновение. Стриженов думал, как мало он успел сделать и приобрести за эти годы, а потерял так много, потерял то, что, казалось, и отнять-то нельзя: радость, наивность, беззаботный смех, способность совершать безрассудные поступки, любить до одури, до умопомрачения и бросать легко и просто, словно никогда не любил. Он смотрел, как уходит Алиса, и вместе с ней провожал свою безвозвратно ушедшую молодость.

Глава 15 Теория дедукции

Когда ночью Стриженов вернулся в отель, Марго там не было. Дмитрий достал из кармана телефон. На экране высветилось сообщение, пришедшее пару часов назад: «Димасик, я тебя люблю! Мы с девочками в клуб. Буду поздно». Стриженов хмыкнул, хотел убрать телефон в карман, но тот протяжно звякнул и показал новое сообщение: «Буду утром». Похоже, Марго прекрасно проводит время.

«Вертихвостка», — вспомнил Дмитрий одно из любимых бабушкиных слов и пошел в душ. Он был одновременно раздосадован тем, что Маргарита проводит ночь неизвестно где, и в то же время этому рад. Даже страшно представить, какой скандал она бы закатила, увидев его пьяным. К тому же Марго наверняка учуяла бы стойкий аромат Алисиных духов.

Стриженов разделся, встал под душ, включил воду похолоднее и постарался протрезветь. После душа он вскипятил чайник, заварил в большой кружке пакетик «Эрл грей», лег на кровать и открыл страницу Марго в Инстаграме. Бред, конечно, но ему хотелось узнать, где, с кем и как она проводит время.

Полистав фотографии и убедившись, что Маргарита и правда веселится в каком-то столичном клубе в компании двух подруг, Стриженов выключил телефон и мгновенно провалился в глубокий тревожный сон.

Ему снова снился Солоновский. Он стоял в своей комнате перед мольбертом и писал портрет женщины с младенцем на руках. Напротив художника на деревянном табурете сидела натурщица. Не слишком молодая, рыжая, остроносая, она как две капли воды походила на Лису, а на коленях у натурщицы крутился пухлый годовалый карапуз. Во сне Стриженов стоял за спиной художника, рассматривая натурщицу, ее ребенка и будущую картину, очертания которой проступали на холсте. Солоновский снова и снова макал кисточку в синюю краску, оставляя на картине хаотичные мазки. А Дмитрий пытался понять, откуда на полотне столько синего. Платье натурщицы было изумрудно-зеленым, фон светлым, почти белым. А синяя краска тем временем заполняла и заполняла холст. Стриженов смотрел на него, силясь что-то вспомнить. И какая-то смутная, неясная догадка снова и снова проносилась в его голове и ускользала.

Проснулся Дмитрий поздно, уставший и в плохом настроении. Рядом с ним с телефоном в руке сидела Марго. Выглядела она порядком помятой: волосы собраны в хвост, лицо без косметики, под глазами темные круги.

— С добрым утром! — бодро и нарочито громко поздоровался Стриженов.

— Угу, — мрачно отозвалась Марго, не отрываясь от телефона.

— Что, пытаешься по фотографиям воссоздать события вчерашнего вечера? Не все удается вспомнить?

— Дима, ну что ты такое говоришь? Мы вчера славно посидели с девочками, поболтали, потанцевали.

— Выпили, — язвительно подсказал Стриженов.

Она протяжно вздохнула и едва заметно кивнула.

— Дим, давай сегодня никуда не пойдем, ладно? Может, кино какое-нибудь посмотрим? — Марго посмотрела в окно и поморщилась от яркого солнца за тонкими шторами.

Стриженов хмыкнул, прислушался к собственным ощущениям: похоже, вчера он тоже перебрал. Во рту было сухо, как в пустыне, в левый висок настойчиво стучала головная боль. Журналист прикрыл глаза и увидел перед собой копну рыжих волос и тонкую шею, к которой он так нежно прикасался губами на заднем сиденье такси.

Стриженов, вздрогнув, отогнал непрошеное видение и спешно согласился на просмотр телевизора. Даже почти не язвил. Нашел кабельный канал с остросюжетными фильмами и вместе с Марго погрузился в бесконечную череду блокбастеров. Время от времени он засыпал и просыпался уже на следующем фильме, а потому все события и впечатления этого дня слились для Стриженова в один невнятный ком из выстрелов, криков, погонь, перестрелок и полуголых девиц, прыгающих на экране. Пару раз Стриженов звонил в ресторан отеля и заказывал поесть, пару раз его отвлекали от фильмов бессмысленными рекламными звонками. Какой-то банк снова предлагал журналисту миллионный кредит, а доставка пиццы поздравляла с днем рождения на месяц раньше срока.