Смерть леди Далгат. Исчезновение дочери Уинтера

Ближе к заливу движение стало оживленнее, в воздухе запахло солью и рыбой. Люди толкали груженые тележки в гору, а пустые – обратно к пристаням, несли корыта, ящики с инструментами, лестницы. Несколько человек в свободной матросской одежде вывалились из дверей и, щурясь на солнце, поплелись к кораблям. Другие бродили словно в тумане, без видимой цели и направления, с изумлением разглядывая здания, магазины и лотки. Адриан понял, что сам вел себя так же, и догадался, что эти люди приехали в город, чтобы стать свидетелями исторического события – коронации нового короля.

Адриан изучал улицы и очертания домов, пытаясь вспомнить свое ночное путешествие. Он высматривал что-либо знакомое, но при свете дня все выглядело совершенно иначе. Узнав квартал ветхих строений, он свернул на узкую улочку и обнаружил то, что искал: гору разбитых ящиков, открытую сливную решетку и бельевую веревку над головой. Белье сняли, а лестницу убрали, однако куча конского навоза с отпечатком ноги Адриана никуда не делась.

– Мы близко, – сказал он.

Адриан свернул не туда, затем вернулся и обнаружил шаткий деревянный забор. Их никто не видел, и они вместе с Ройсом перепрыгнули через него. Оказавшись на территории мятых ведер, Адриан нашел перекресток и заметил вдалеке шпили собора. Переулки, такие зловещие прошлой ночью, днем выглядели обычными. Адриан повернулся спиной к Гром-галимусу и через несколько шагов был вознагражден видом кровавого следа, тянувшегося в аллею.

Под звон колоколов Гром-галимуса Ройс наклонился, чтобы изучить красное пятно. Подобрал несколько булыжников, свежих обломков и осколков камня. Понюхал их.

– Чем пахнет? – спросил Адриан.

– Гравием, – ответил он.

– Из коробки. Видимо, я просыпал, когда открывал ее прошлой ночью.

Кивнув, Ройс выпрямился, огляделся и вздохнул.

– Ничего? – спросил Адриан.

– Помимо факта, что тело исчезло, – ничего.

Дальше они занялись тем же, что и другие посетители Рошели, блуждавшие по лабиринтам улиц. Ройс и Адриан исследовали задворки – жилые кварталы, где бродили куры, где развешанные ковры служили единственной защитой от зевак, где голые дети играли в лужах, а матери с подозрением следили за двумя незнакомцами. Ройс искал методично, высматривая обездоленные жилища. Они искали толпу, группы людей в черном, скопления плачущих людей, которые могли скорбеть об утрате любимого родственника.

Так они провели несколько часов, пробираясь сквозь мусор и привлекая враждебные взгляды. Наконец Ройс остановился и произнес:

– Надо полагать, у него не было ни семьи, ни друзей.

– Но кто-то же забрал его тело, – возразил Адриан.

– Вероятно, стража или старшины квартала? Не следует позволять детям играть с трупами, они могут заболеть и постичь свою истинную ценность для общества. Наверное, нам нужно отправиться в гавань. Скорее всего туда они сбрасывают тела. Этот город похож на те, в которых имеется трупный водосток. Видимо, наш калианский заговорщик уже на полпути к Гоблинову морю.

– У него должен был быть хоть кто-то, – сказал Адриан.

– Почему?

– У каждого кто-то есть.

– Не обязательно. – Ройс посмотрел на грязную курносую собачонку, рывшуюся в груде гниющих рыбных костей и спутанных сетей. – Представь всех бродячих собак вроде этой, шелудивых уродцев. Они никому не нужны, в них швыряют камнями, чтобы отогнать. У них никого нет, а ведь люди любят собак. Собака – лучший друг человека, так ведь говорят? Бродячих людей тоже много. – Ройс продолжил сочувственно изучать собаку. В ней было нечто странное. Она не выглядела бродячей. На ней был ошейник. Синий ошейник, который…

– Ты больше не бродячий, Ройс.

– Что? – Тот обернулся.

– Я хочу сказать, что если бы ты умер, я бы тебя похоронил. А если не я, то Гвен. – Адриан рассмеялся. – Клянусь Маром, Гвен построила бы тебе гробницу и выкрасила бы ее в синий цвет.

– Я имел в виду не себя.

– Естественно. Я просто уточнил.

– Не нужно ничего уточнять!

Когда Ройс снова повернулся к собаке, та исчезла.

Очередной день клонился к вечеру, когда они вновь вернулись на торговую площадь Нового Гур Эма. Звонили колокола Гром-галимуса.

– Даже не знаю, – вздохнул Ройс. – Может, нам следует поискать гнома. Вдруг он не переехал. Если я приставлю нож к его горлу, а еще лучше – к горлу его жены, то… – Ройс огляделся, и на его лице появилось озадаченное выражение.

– Что такое, приятель? Что ты унюхал?

Ройс нахмурился.

– Прости, – произнес Адриан.

Напарник кивнул на людской поток.

Три девушки несли прикрытые тканью корзины с выпечкой. Мужчина с пилой на плече прошел мимо них, приподняв шляпу. Пожилая пара брела рука об руку, напоминая неторопливых улиток, романтических и милых. Большинство людей были калианцами, среди них попадались гномы и мир.

Сначала Адриан не заметил ничего странного, потом, приглядевшись, понял. Раньше люди приходили и уходили, двигались в разные стороны, но теперь все они, даже дети, направлялись на восток.

– Они же вели себя иначе еще минуту назад? – спросил Адриан.

– Колокола. – Ройс указал на собор. – Только что прозвонили.