Смерть лорда Эджвера

Я неторопливо прошел через парк и добрался до дома около четырех. Пуаро еще не было. Он вернулся только без двадцати пять. Его глаза блестели, и он явно был чем-то доволен.

– Как я вижу, Холмс, – сказал я, – вам удалось выследить посольские сапоги.

– Как оказалось, это дело о контрабанде кокаина. Очень искусно все провернули. Последний час я провел в дамском салоне красоты. Там была одна девушка с рыжими волосами – она сразу завоевала бы ваше сердце.

Пуаро почему-то придерживается мнения, что я падок на рыжие волосы. Я не стал с ним спорить.

Зазвонил телефон.

– Это, наверное, Дональд Росс, – сказал я, подходя к аппарату.

– Дональд Росс?

– Да, тот молодой человек, с которым мы познакомились в Чизике. Он хочет о чем-то поговорить с вами.

Я взял трубку.

– Алло, говорит капитан Гастингс.

Звонил Росс.

– О, это вы, Гастингс? Месье Пуаро пришел?

– Да, он здесь. Вы поговорите с ним по телефону или зайдете?

– Тут говорить особо не о чем. Я могу сказать все по телефону.

– Хорошо. Подождите.

Подошел Пуаро, и я передал ему трубку, но остался стоять так близко, что слышал, правда, приглушенно, голос Росса.

– Это месье Пуаро? – Его голос звучал приподнято… даже возбужденно.

– Да, это я.

– Послушайте, я не хочу докучать вам, но кое-что кажется мне немного странным. Это связано со смертью лорда Эджвера.

Я увидел, как Пуаро насторожился.

– Продолжайте, продолжайте.

– Возможно, вам это покажется чушью…

– Нет-нет, все равно рассказывайте.

– Меня побудил позвонить вам Париж. Видите ли… – Я услышал в трубке отдаленный звонок. – Полсекунды, – сказал Росс.

Судя по звуку, трубку положили на стол.

Мы ждали, Пуаро с трубкой у уха, я – стоя рядом.

Я имею в виду в буквальном смысле – мы ждали…

Прошло две минуты… три… четыре… пять.

Пуаро нетерпеливо переступал с ноги на ногу и поглядывал на часы.

Затем он нажал на рычажки и заговорил с коммутатором. А потом повернулся ко мне:

– На том конце трубку не положили, но ответа нет. Они не могут получить ответ. Быстрее, Гастингс, ищите адрес Росса в телефонной книге. Мы должны немедленно ехать туда.

Глава 26 Париж?

Пять минут спустя мы уже запрыгивали в такси. Лицо Пуаро было мрачным.

– Я боюсь, Гастингс, – сказал он. – Я боюсь.

– Вы же не хотите сказать… – начал я и замолчал.

– Нам противостоит некто, кто уже дважды нанес удар. Этот человек без колебаний ударит снова. Он изворачивается и лавирует, как крыса, спасающая свою жизнь. Росс – это опасность. Значит, его надо устранить.

– Действительно ли то, о чем он хотел рассказать, так уж важно? – с сомнением спросил я. – Судя по его виду, он так не считал.

– Значит, он ошибался. Теперь ясно: Росс собирался рассказать нам нечто первостепенной важности.

– Но как об этом могли узнать?

– Ведь он разговаривал с вами. Там, в «Кларидже». Вокруг были люди. Безумие… полнейшее безумие. А! Почему вы не привезли его с собой… надо было охранять его… не подпускать к нему никого, пока я не выслушаю его.

– Мне и в голову не могло прийти… я даже не думал… – запинаясь, произнес я.

Пуаро взмахнул рукой.

– Не вините себя – разве вы могли знать? Я… я должен был предположить. Убийца, видите ли, Гастингс, хитер, как тигр, и так же безжалостен… А! Неужели мы никогда не доедем?

Наконец мы добрались. Росс жил в маленькой квартирке на втором этаже дома, стоявшего на большой площади в Кенсингтоне. Об этом свидетельствовала маленькая карточка, вставленная в рамку возле звонка. Дверь в подъезд оказалась открыта. Внутри был широкий лестничный пролет.

– Как легко войти… Никто и не увидит, – пробормотал Пуаро, поднимаясь по лестнице.

На втором этаже была своего рода перегородка и узкая дверь с автоматическим замком. В центре двери висела карточка Росса.

Мы замерли. Вокруг стояла мертвая тишина.

Я толкнул дверь – к моему удивлению, она открылась.

Мы вошли. С одной стороны холла увидели открытую дверь; другая, перед нами, вела, очевидно, в гостиную.

Мы направились в гостиную. Она представляла собой половину просторного салона и была обставлена дешевой, но удобной мебелью. Там никого не оказалось. На маленьком столике стоял телефон, трубка лежала рядом с аппаратом.

Пуаро шагнул вперед, огляделся и покачал головой.

– Не здесь. Пошли, Гастингс.

Мы вернулись обратно в холл и подошли к другой двери. Это была крохотная столовая. На дальнем конце стола распростерся едва не падающий из кресла Росс.

Пуаро склонился над ним.

Затем выпрямился – его лицо было белым.

– Мертв. Заколот в основание черепа.

Последующие события того дня сохранились в моей памяти как кошмар. Я не мог избавиться от ужасного чувства ответственности за случившееся.

Много позже, уже вечером, когда мы остались вдвоем, я рассказал Пуаро о своих горьких угрызениях совести. Он ответил без промедления:

– Нет-нет, не вините себя. Разве вы могли что-либо заподозрить? Добрый Господь не наделил вас подозрительностью.

– А вы заподозрили?

– Тут другое. Всю свою жизнь, видите ли, я выслеживаю убийц. И знаю, как с каждым разом побуждение к убийству становится сильнее, пока наконец по какой-то тривиальной причине… – Он замолчал.