Смерть миссис Вестуэй

Люди, приходившие к ней на пирс, искали смысла и возможности контролировать ситуацию, но искали не там. Отдавая себя во власть суеверий, они отказывались от работы над собственной судьбой.

Что ж, если Хэл чему и научилась, так это тому, что в эту ловушку она не попадется. Она сама создаст свою жизнь. Сама изменит свою судьбу. Сама станет творцом своего счастья.

Глава 17

Гостиная, где они сидели вчера вечером, оказалась пуста, в камине серела остывшая зола, на столе сиротливо стояли брошенные стаканы с виски. Но где-то в глубине дома гудел пылесос, и Хэл двинулась на звук по выложенному кафелем коридору, где вдоль стен за пыльными стеклами насупились чучела хищных птиц. Путь вел через малую столовую, где было накрыто к завтраку: банки со злаками, масленка, а возле допотопного тостера упаковка с дешевым нарезанным хлебом.

За столовой находилась оранжерея, где росли – по крайней мере, когда-то – виноград и апельсиновые деревья. От апельсиновых деревьев остались только таблички с надписями на кадках: Кара-Кара, Валенсия, Моро. Отдельные кусты винограда поднимали от земли толстые узловатые стебли, но большинство погибло. Листья на них пожелтели, к шпалере прикрепилось несколько гроздей ягод, похожих на изюм. Живыми здесь можно было назвать только тонкие пряди травы, упорно пробивающейся между плитками на полу. Было очень холодно, откуда-то дул ледяной ветер, шевеливший увядшие листья, которые шуршали на мертвых кустах. Подняв голову, Хэл увидела, что одно из стекол на крыше разбито, в дыру свободно задувало.

Звуки пылесоса стали громче, они доносились из комнаты по другую сторону от оранжереи, и Хэл, продравшись через погибший виноград, открыла дверь.

Там оказалась своего рода гостиная, очень темная, заставленная почти в викторианском стиле – все эти гардины с кистями, столики, диваны, в которых недолго и утонуть. В центре комнаты на ковре стояла миссис Уоррен, отставив в сторону палку, с мрачной решимостью толкала взад-вперед пылесос. Сначала Хэл хотела потихоньку уйти, но передумала. Ей нужны сведения о Мод, и, пожалуй, это прекрасная возможность – легкий разговор один на один… Так намного проще вести беседу, вывернуть на то, что тебе требуется. Кроме того, можно использовать возраст миссис Уоррен, ее ослабевший слух. Немолодые дамы любят повспоминать, а нестыковки легко прикрыть, сделав вид, что экономка недослышала.

Хэл кашлянула, но из-за шума пылесоса миссис Уоррен ее не услышала. Тогда Хэл прочистила горло и подала голос:

– Здравствуйте! Здравствуйте! Миссис Уоррен?

Продолжая пылесосить, экономка сначала обернулась и лишь потом выключила агрегат.

– Что вы здесь делаете?

Выражение на ее лице было крайне неприветливым, и Хэл спасовала.

– Я… Простите, я услышала пылесос и…

– Это моя гостиная, личная, понимаете?

– Я не знала. – Поведение экономки рассердило ее, захотелось дать ей сдачи. – Простите, но я просто не могла этого знать…

– А следовало бы знать, – отрезала миссис Уоррен, поставив пылесос на попа и взяв палку. – Приходите сюда, шляетесь тут, как будто это ваша собственность…

– Да вовсе нет! – Миссис Уоррен таки выбила ее из колеи вежливости. – Я не собиралась этого делать, я просто не зна…

– Спрашивать надо, понятно? Вы не будете совать нос в дела, которые вас не касаются. – Миссис Уоррен замолчала и крепко сжала губы, как будто хотела что-то добавить, но передумала. В Хэл впился взгляд, исполненный неприкрытой враждебности.

– Послушайте, я же извинилась. – Перейдя в оборону, Хэл скрестила руки на груди. Это было очень обидно, но она не могла как следует отбиться, поскольку не стоило конфликтовать с человеком, который может сообщить столь нужную ей информацию. Кроме того, по сути, старуха права. Хэл в самом деле вторглась в ее пределы, как бы ни старалась делать вид, что это не так. – Я пойду в другое крыло. Я… – Вдруг ее осенило: – Я просто хотела спросить, не нужна ли вам помощь.

Она улыбнулась, радуясь своей находчивости, но улыбка тотчас сползла, когда она увидела, как миссис Уоррен выпрямилась во весь свой не очень высокий рост с язвительной улыбкой.

– Надо же, какие мы любезные. Я, может, и постарела, но еще не совсем выжила из ума и не нуждаюсь в помощи таких, как вы. – Ей удалось сказать последние слова так, что они прозвучали прямым оскорблением. – Завтрак в восемь.

С этими словами она отвернулась и опять включила пылесос.

Хэл закрыла дверь и вернулась в оранжерею. Разговор ее расстроил. Почему миссис Уоррен так болезненно отреагировала на ее последние слова? Словно хотела оскорбиться. Какие мы любезные.