Смерть на Кикладах

– Вот завтра и поезжайте! – тоном, не терпящим возражений, заявила Ирини. – А сегодня у нас будет праздник! Что стоим, кого ждем? А ну, живо за дело!

Решив все организационные вопросы с банком, Алекс решил прогуляться по набережной вдоль линии ресторанов и таверн.

Ну вот, подумал он, ты и решился. «Значит, остаешься? – сам себе задал он вопрос. – Значит, остаюсь!»

Решение принято, и на душе стало легче. Теперь понятно, что надо делать и чем заниматься.

Из статуса праздного отдыхающего очень скоро он перейдет в статус хозяина – и заботы о вилле и винограднике поглотят его целиком, не давая всяким глупым мыслям портить ему настроение.

«Ой ли? – поинтересовался его настырный внутренний голос. – Сам-то в это веришь? С чего ты взял, что я перестану объяснять тебе очевидные вещи? Да и как вообще ты решил справиться со всем этим хозяйством один, без хозяйки? Не пора ли тебе, наконец, задуматься…»

В этот момент неприятный для него внутренний диалог был, к счастью, неожиданно прерван яростным громким спором и криками.

Алекс поднял глаза и сориентировался.

Он обнаружил себя как раз напротив таверны Софии. У входа в таверну собралась группа людей. Среди них были местные рыбаки и просто зеваки. Он увидел в толпе старого Никоса, стоявшего с опущенной головой, и его сына.

Костас что-то сердито и резко выговаривал молодому парню, стоявшему с надменным видом у входа в таверну, сложив руки на груди.

Выслушав Костаса, этот парень пренебрежительно усмехнулся, махнул рукой и что-то ответил брезгливым тоном.

Костас рванулся вперед, но сильные руки рыбаков удержали его. Парень быстро исчез в глубине таверны.

Постояв еще немного, местные стали расходиться, качая головами и вполголоса переговариваясь. Скоро у таверны остались только поникший старый рыбак и его сын.

– Костас! – позвал Алекс. – Кали мера! Как дела?

– Алекс! – просветлел лицом на мгновенье молодой грек и снова сник. – Кали мера! Все плохо.

Смолев подошел к грекам и тепло поприветствовал старого рыбака, стоявшего с расстроенным лицом. Тот силился улыбнуться, но улыбка вышла неважной.

– Да что у вас тут произошло? – обеспокоенно спросил Смолев, став серьезным. – Можешь ты мне толком объяснить? И с кем ты чуть было не подрался? В чем дело?

– Старая София болеет. Сын увез ее на материк, будет операция. Говорят, что вернется она не раньше, чем через месяц, а то и два, – хмуро начал объяснять Костас. – Да и вряд ли она снова займется делами. Теперь таверной управляет ее племянник. Он – полный идиот!

– Ясно, – кивнул Смолев. – Мне он тоже не очень приглянулся… А при чем здесь Никос?

– Мой старик сорок лет привозил Софии рыбу, каракатиц и кальмаров, – продолжил юноша. – Сорок лет! Отец – рыбак, в этом смысл его жизни, да и заработок. А племянник Софии решил, что таверна заработает больше, если будет продавать пиццу, гамбургеры, картошку фри и кока-колу. Мол, туристам эта еда знакома, выручка будет больше. Все бы ничего, дело хозяйское, да только выходит, что отец у меня остался без работы.

– Как это так? Неужели таверне не нужны свежие морепродукты?

– А морепродукты, якобы, быстро портятся, не успевает распродавать, говорит, сплошной убыток! – развел руками Костас. – Я же говорю: идиот! Сегодняшний улов у отца вообще отказался брать, денег пожалел. Собрался увольнять повара Петроса. Да тот и сам бы ушел: станет он ему гамбургеры жарить! Петрос – лучший повар на острове, без работы не останется. Моему старику хуже. Никуда теперь быстро не пристроиться: у всех таверн – свои поставщики, те же рыбаки. У всех семьи, и всем тоже надо на что-то жить. Была бы София здорова – никогда бы такого не допустила. А с этим разговаривать бессмысленно, ничего не хочет слушать!

– Ясно, – с облегчением произнес Алекс. – Ну, это дело поправимое.

Ну, вот как все складывается, подумал он. Вот ты уже и занимаешься хозяйством.

– Костас, послушай меня. Первое: весь сегодняшний улов с Никосом прямо сейчас отнесете на кухню «Афродиты», скажете, что я попросил, там все примут. Если у поваров вдруг будут вопросы, найдешь Димитроса, он им сам все объяснит и рассчитается с Никосом. Второе: с завтрашнего дня я буду покупать у твоего отца весь его улов. Прямо на пирсе, чтобы ему не приходилось далеко ходить. А еще через две недели здесь, на берегу, откроется старая таверна Аманатидисов. Помнишь ее?

– Конечно, помню! – удивленно кивнул молодой грек. – Как не помнить! Третий год стоит заколоченная… Неужели снова откроется?