Смерть на моей стороне (СИ)

Мужчина прекрасно понимал, что этот поступок с его стороны далеко не самым правильный в данный момент, но поделать с собой ничего не мог, да и было поздно. Он вышел из машины. В голове был целый рой мыслей, но озвучивать их было однозначно плохой идеей — мешала негласная цензура и сложившиеся нормы приличия. Чего нельзя было сказать про оружие. Константин в доли секунды снял карабин с предохранителя и навёл на майора, после чего выстрелил. Фоменко, пытаясь ещё что-то сказать, рухнул на холодную сырую землю.

Широков сел обратно за руль, после чего тронулся с места. Счёт шёл на минуты, и мужчина прекрасно это понимал.

В бункер, тем временем, творился самый настоящий ад. Те солдаты, которым не повезло сбежать, один за другим погибали. Особенно досталось цепным псам Фоменко — над ними даже всячески пытались издеваться. Например, выстрелить в каждую конечность по очереди. Картечью. Везло тем, кто погибал от болевого шока. Большинство ждала пуля в голову при сопротивлении или подобие рабства, если не удастся в конечном итоге спастись и выбраться на поверхность.

В любом случае, захватчики явно намеревались присвоить бункер себе. А зверства для них были лишь развлечением.

========== Глава 14. Дорога ==========

Рома пытался бежать так быстро, как только мог. Едва стоило ему остановиться, как он слышал далёкий тяжелый солдатский топот. От одной только мысли о том, что может произойти, когда они всё-таки догонят его, у молодого человека открывалось сначала второе дыхание, а после и третье, и четвёртое…

С обычной равнины, которая уже стала за недолгое время привычной, то и дело приходилось выбегать к холмам и оврагам. Если изначально это казалось безумием, то теперь было больше похоже на особую тактику.

Несмотря на то, что Рома от всего этого прилично уставал, само по себе всё выматывающее действо имело долю здравого смысла. Темнело, когда вновь пришлось подступиться к одному из многочисленных оврагов. У Коршунова преодолеть пропасть получилось с первого раза, а вот один из солдат, несмотря на наличие фонарика, сорвался вниз. Последние несколько секунд своей жизни он даже смог почувствовать себя настоящим спелеологом — проваливаясь в подземную полость, что по размерам была как самая настоящая пещера, молодой человек потянул за собою слой грунта с поверхности. Если его в процессе всего обвала не убил бы случайно упавший камень точно на голову, он всё равно бы умер от последующей асфиксии.

Удача, пусть и несколько кровожадная, улыбалась Роману. Второй солдат из пятерых преследователей банально не выдержал нагрузки — схватившись за сердце, он замертво упал. Коршунову в тот момент казалось, что он вскоре и сам сыграет в ящик подобным образом.

Третьего солдата молодой человек застрелил, выдавая своё местоположение двум оставшимся. Бедолага подошёл слишком близко, а оставлять его в живых в таком случае значило погибнуть самому. Но спасать товарища всё равно никто не спешил.

Несмотря на то, что близился закат, Рома не спешил обустраивать себе место для сна. Он был голоден, ему было холодно и он чертовски устал, но всё равно продолжал идти. И не зря, ведь когда часовая стрелка перевалила за полночь, впереди в лунном свете были видны очертания высоток.

Чем ближе Рома подходил к бетонным джунглям, тем больше на его пути встречало зараженных. Никто из них молодого человека не трогал, не провожал своим пустым взглядом. Вскоре из-за спины донеслись несколько автоматных очередей, за которыми последовали громкие крики. Для Коршунова эта новость была противоречивой. С одной стороны, скорее всего это были преследователи и опасаться их теперь не было смысла. С другой, убить их могли только заражённые, а это значило, что атаковать в любой момент они могли и Рому.

Молодой человек не знал, куда идти. Как бы то странно ни звучало, но единственным из его знакомых, даже из относительно разумных существ, был не кто иной, как седовласый, однако его ещё надо было найти. Это решение было довольно сомнительным даже если откинуть вариант окончательного безумства вроде как адекватного заражённого.

Проблема по большей части заключалась в дороге к торговому центру. Этот город молодой человек не знал абсолютно. Он никогда ранее здесь не был, если исключить тот случай, когда солдаты Фоменко сами довезли его к нужному зданию. Учитывая, что сейчас Рома был совершенно в иной части города — всё было действительно не радужно. Раньше можно было обратиться к навигатору или поймать в толпе местного, а сейчас…

Город был пуст. Заражённые были заняты скорее друг другом, чем Ромой. Сам он шёл куда глаза глядят — хуже, по его мнению, быть уже не могло. В животе от голода, судя по звукам, выли киты. Сил едва хватало на то, чтобы переставлять ватные ноги. Рома прекрасно осознавал тот факт, что в случае остановки его ждёт неминуемая гибель. Да, жить и без того не хотелось, но даже в такой обстановке желание умирать было ещё мизернее.